Так уж повелось еще со времен зарождения человечества, что взаимоотношения наших предков с другими представителями царства животных (да и с растениями, впрочем, тоже) рассматривались лишь через призму сиюминутной выгоды. Ну, максимум — с перспективой на год вперед.
Прежде всего, огромное значение отводилось месту, которое этот «иной» вид занимал в рационе людей. И чем значительнее была эта роль, тем «полезнее» он считался. А вот если при малой пищевой ценности сосед по планете еще к тому же имел сходные пищевые приоритеты, а тем более рассматривал в виде обеда самого-самого приматистого из приматов, то тут уж полнейшее неодобрение, порицание и совещание под отблесками костра на пещерных сводах — что делать с такой несправедливостью? При этом внимание людское к степени вреда и размерам существа, его наносившего, на протяжении веков — и, соответственно, по мере развития технологий — заметно мельчало. И если у косматого обладателя каменного топора крупную досаду мог вызвать лишь пещерный медведь, утащивший пару дней назад такую же косматую красавицу-невесту отнюдь не жениться, то со временем, начав возделывать вкусные и питательные злаки, наш предок стал уже мелочно огорчаться из-за всяких букашек типа саранчи и прочих кузек. И уже совсем недавно, вооружившись увеличительным свойством шлифованного стекла, вконец огорчился, обнаружив бактерии и вирусы, которые, как оказалось, могут такое, что даже и не снилось благополучно вымершим пещерным медведям. В общем, поговорка «мал клоп, да вонюч» обрела свой окончательный смысл: оказалось, что чем меньше «клоп», тем «вони» от него больше.
Однако — поскольку наш журнал немного не «Медицинский вестник» и уже тем более не «Аграрный листок», — мы ограничимся рассмотрением живых существ, приносящих определенный ущерб такой человеческой деятельности, как охотничье хозяйство.
В принципе, самому термину «Охотничье хозяйство» свойственен некий дуализм. Это одновременно и отрасль экономики, занятая удовлетворением всевозможнейших потребностей населения при помощи охоты, и в то же время — предприятие, занятое использованием и воспроизводством охотничьих ресурсов. Во избежание путаницы в Законе Украины «Об охотничьем хозяйстве и охоте» для последнего предусмотрен термин «Пользователь охотничьих угодий».
Цель охотхозяйства — достичь максимально возможной численности диких животных
И вот благополучием обоих этих «охотничьих хозяйств» занимается охотоведение — наука, объединяющая экологию, зоологию, ботанику, этологию, биоге ографию, экономику, морфологию, физиологию, генетику, ветеринарную медицину, лесоведение, социологию и право. Но тем не менее за вековую историю этого гиганта академической мысли было допущено немало ошибок — связанных, в первую очередь, с примитивным подходом к сложнейшим взаимоотношениям разных видов животных.
Немного экологии
Наука о взаимодействиях живых организмов и их сообществ между собой, а также с окружающей их средой, называется экологией. То есть это не пароль для определения причастности к тому или иному сообществу мизантропов с плакатиками о запрете охоты, а такая вполне себе академическая дисциплина, живущая по тем же принципам повторяемости эксперимента, как и многие другие, не менее значимые и уважаемые в современном мире. И изучает эта наука, помимо прочего, факторы, вызывающие колебания численности популяций. Понятное дело, что современное охотоведение не прошло мимо этого раздела, тем самым преподнося «на блюдечке» охотнику-пользователю, заинтересованному в максимальной численности объектов его охоты, знания, каким образом достичь и удержать эту максимальную численность дичи.
В нашем мире пресловутый «человеческий фактор» касается не только нарушений слаженной работы сложнейших механизмов и процессов, созданных людьми. Он также оказывает непосредственное влияние на процессы и механизмы, формирование и настройка которых уже происходили миллионы лет до того, как нечто, иногда ходящее на двух ногах, взяло в руки палку и познало Огонь.
Рассмотрим такой повседневный пример. Часто современным охотничьим хозяйствам свойственна специализация, заключающаяся в особом внимании к одним видам охотничьих ресурсов и в то же время почти полном игнорировании других. Такая себе «монокультура» — термин, в принципе, из сельского хозяйства, но ярко иллюстрирующий не очень правильный с точки зрения экологии подход к формированию популяций диких животных.
Как мы помним, целью современной охотничьей отрасли является воспроизводство и удержание на максимально возможном уровне численности охотничьих животных. И при современном грамотном ведении охотпользования популяции охотничьих животных действительно процветают! Так, например, в лесу, способном естественным образом прокормить 10 диких кабанов, заинтересованные люди устраивают «столовые» — подкормочные площадки, истребляют под ноль хищников, добавляют в подкормку глистогонные препараты, распугивают браконьеров на сотни верст вокруг… И вскоре в этом же участке леса будет вольготно жить уже сотня диких свиней. А то и две!
на спичечных этикетках
Но, увы, исключив хищников и взяв под контроль паразитов, человек до сих пор не совладал с некоторыми другими способами борьбы Природы с перенаселением среди ее детей. Поэтому сегодня мы имеем в Украине жестокую эпизоотию африканской чумы свиней, приведшую к тому, что одинокий кабаний след сегодня воспринимается как чудо в тех местах, где еще пять лет назад дикие свиньи перерывали подлесок до такой степени, что казалось: это пьяный агроном перепутал семена, и на пахоте вместо привычных подсолнухов или кукурузы «заколосились» сосны и осины.
При этом нельзя забывать, что на колебания численности охотничьих птиц и зверей оказывает влияние огромное количество факторов, часто не учитываемых людьми. Это погода, паразиты, инфекции, наличие кормов, хищников, конкуренция с другими видами. В этот перечень также входят безграмотное охотпользование и браконьерство.
на спичечных этикетках
Вот еще один пример: казалось бы, имеем беду с численностью кабана во многих регионах украинского Полесья. Но в то же время там отметился значительный рост поголовья многих наземногнездящихся видов птиц: к примеру, того же краснокнижного тетерева! И если раньше перевидеть зимой табунок из пяти чернышей в этом месте было за счастье, то в этом сезоне мы наблюдали стаи до трех десятков птиц, причем часто неоднократно — и это в течении короткого зимнего дня! Глядишь — и вскоре тетерев упорхнет из Красной книги, а там и до охотничьего статуса недалеко! Мечты, мечты…
А все дело в том, что сам по себе вкусный, но всеядный кабан «пылесосит» места своего обитания — будь здоров! Страдают не только корешки и желуди, но и все, кто живет в лесу и не спрятался повыше на деревья или совсем глубоко в норы. В первую очередь это устраивающие гнезда на земле тетеревиные птицы: глухарь, рябчик, тетерев. Сожрать их кладку — за счастье любой дикой свинье. Таким образом, разводя кабанов, человек «подкладывает свинью» тетеревиным. И это мы принимаем во внимание только ценные, потенциально охотничьи виды живых организмов! А ведь такими связями перепутаны все виды растений и животных.
Лесные «фермы»
В природе все стремится к равновесию, и скачки численности популяций тем меньше, чем меньше человеческое влияние на исторически сложившиеся сообщества животных и растений.
И как бы ни хотелось «зеленым», но человечество ест, одевается и пользуется предметами разной степени необходимости, в той или иной мере «отнятыми» у природы. Да и вообще, мы пока только энергию научились добывать условно «из ничего»; но ведь средства ее добычи и хранения производятся до такой степени неэкологично, что мама дорогая! И поэтому влияние на окружающую среду мы оказываем. И разное. Охотник превращает оленя в еду и трофей, фермер — луг в молоко или хлеб, нефтяник — что угодно в пустыню…
Исходя из всего вышесказанного, имеет смысл современные охотничьи хозяйства рассматривать с точки зрения такой себе фермы по выращиванию условно диких зверей и птиц с целью удовлетворения спроса «на это дело» специфической части населения — охотников. Ну, и получения от последних материальных средств для поддержания в процветании интересующей их дичи. Конечно, в идеале хотелось бы влияние на среду минимизировать, но раз уж речь идет об интенсивном «производстве» дичи, то от сантиментов по поводу нетронутой природы придется отказаться. И, как на любой уважающей себя ферме, одним из этапов будет прополка от сорняков.
В нашем случае «сорняками» выступают охотники за дармовщинкой. Первыми на ум приходят двуногие вредители — браконьеры. Как говорит один мой знакомый, очень опытный и умный охотовед: «Если зверь есть, то и браконьеры будут!». В то же время разветвленная агентурная сеть среди местного населения и регулярное патрулирование охотугодий способны если не свести на нет, то уж во всяком случае очень сильно усложнить жизнь этим ворам дичи.
А как быть с теми, кто «по факту рождения» ничего другого не ест, то есть с хищниками природными, четвероногими и крылатыми? Когда-то не так давно, а с планетарной точки зрения — мгновение назад, люди решили хищников извести. Дескать, дичь едят за просто так — а проку никакого! И грянула война. Особенно показательна история с истреблением хищных птиц. Широкую известность (наряду со знаменитым истреблением воробьев в Китае) получила история о результатах уничтожения «пернатых корсаров» в Норвегии начала ХХ века. Цель была — развести белых куропаток, которым эти самые хищники, дескать, не давали и головы поднять. Получилось. Дневных хищных птиц практически не осталось. И тут же на едва начавших бесконтрольно размножаться куропаток напал тотальный мор в виде эпизоотии кокцидиоза. Хотели хорошо — получилось как всегда.
Ничего страшного! Этот опыт через некоторое время решила повторить пресловутая 1/6 суши! С теми же методиками — в виде премий за лапки убитых хищников. И опять, несмотря на тотальное снижение численности «крючконосых», дичи не стало больше.
Дело в том, что даже в самом рафинированном парковом охотничьем хозяйстве, где человек пытается возлагать на себя роль если не Бога, то главного хищника, больные и ослабленные звери и птицы в его добыче составляют не более 20%. В то же время, по последним исследованиям, в рационе того же ястреба-тетеревятника эти самые доходяги занимают почти половину. Однако вследствие объявленной когда-то на нашей территории войны хищным птицам численность ястребов, луней и коршунов стала ничтожной. Другие же — такие, как крупные сокола, филины, осоеды, орлы-карлики, могильники, беркуты (черт, этот список бесконечен!), — встречаются лишь на станицах Красной книги.
Итог? Ну, то, что уток не стало больше — это всем известно. Тем не менее и сегодня, когда важность хищных птиц для благополучия популяций охотничьих видов пернатых давно доказана, находятся «бывалые охотники», не стесняющиеся выпустить дробовой сноп в крючконосую птицу. То, что в девяти случаях из десяти это оказывается канюк, который в принципе питается лишь мышевидными грызунами — никого не волнует. Стрелок уверен в спасении сотен зайцев и куропаток. А какого хищника он погубил — не его ума дело. Так и живем…
«Серая смерть»
Но какой-то же эффект от истребления хищных птиц у нас в стране должен же быть? Да, и он на виду: до неприличия разрослась численность серой вороны.
Ока-а-а-азывается, крупные сокола, филин и ястреб-тетеревятник являются ее естественными врагами: истребляя их, человек волей-неволей подставил плечо монохромной «летающей крысе». А вот ей, в отличие от уточек и куропаток, никакие эпизоотии не страшны — особенных скоплений себе подобных не любит, поэтому «сопливой» вороне непросто заразить остальных соплеменниц. И к тому же иммунитет, как у всех падальщиков, — гвозди можно делать.
Давно тяготея к населенным пунктам, оседлая серая ворона лишь совершает короткие миграции туда, где сегодня еду добыть проще. Зимой — от мусорки до свалки. Весной, в период гнездования — на озерцо, ведь сейчас полно кладок и несмышленых птенцов водоплавающих (любимого блюда этой серой разбойницы), или в парк к колонии дроздов-рябинников с той же целью. Летом у многих птиц — вторые кладки, хотя можно и на луг слетать за кузнечиками и саранчой. Или на сенокос, за раздавленными зайчатами. А осенью можно грецкие орехи на асфальт с высоты бросать — интеллекта этой птице не занимать. И в любое время года можно из останков не справившегося с грузовиком кота повыбирать самое вкусное. И так по кругу. Естественных врагов нет, стол накрыт везде — хорошо быть всеядным. Ну, люди это и по себе знают. Процветает умный, всеядный и не имеющий врагов.
Кроме серой вороны, никакие другие виды птиц не являются вредителями
И вот поэтому серая ворона в наших реалиях — это тот самый вид, контроль численности которого человек теперь уже практически обязан брать на себя. Причем замечу, что наш «настольный» Закон Украины «Об охотничьем хозяйстве и охоте» конкретно и доходчиво объясняет, что никакие другие птицы, кроме серой вороны, к вредным не относятся: ни ворон, ни грачи, ни сороки, ни сойки с галками. Ну и, раз умеется, никакие хищные птицы. Да и с серой вороной не все так просто. Несмотря на статус вредителя, выехать просто так, когда вздумается, «на пострелять ворон» законно не удастся. И хоть отстрел этих птиц разрешен при наличии документов на добычу любых охотничьих зверей и птиц — то есть в сезон охоты, весной, когда борьба с этими пернатыми бандитами наиболее эффективна, потребуется специальное разрешение. Разумеется, как и всегда в этой стране, получить такую «бумажку» рядовому охотнику, пусть и мотивированному на борьбу с «серой напастью», но не имеющему «концов» в регламентирующих кабинетах, почти нереально. Зато в сезон охоты, когда серых ворон в охотничьих угодьях практически нет, мы имеем полное право на их отстрел. Обычно это просто случайно налетевшие во время охоты на других птиц особи. Соответственно, эффект от такого «снижения численности» никакой. Не забываем, что серая ворона — существо довольно-таки интеллектуальное, и поэтому специальная «охота» на нее — далеко не простое занятие. А ведь отстрел серой вороны можно сделать гораздо «добычливее» и динамичнее.
Уже давно люди обратили внимание на нетерпимость врановых к хищным птицам. И если с дневными хищниками они все же стараются соблюдать дистанцию, то с совами ситуация иная. Наткнувшись на филина, одинокая ворона поднимает такой ор, что на ее крики за короткое время слетается целая стая товарок. А в коллективе, разумеется, все храбрые. Поэтому вскоре под градом тычков и щипков грозному ночному хищнику приходится ретироваться куда подальше и поукромнее.
Используя это поведение, для контроля численности ворон применяют пластиковое чучело филина и манок, имитирующий тревожные вороньи вопли. Разумеется, нелишней будет идеальная маскировка. А дальше — дело лишь за стрелковой техникой.
Брошенные и одичавшие
Следующая группа действительных, а не надуманных вредителей охотничьего хозяйства — это бродячие собаки и коты. По большому счету, я нигде не нашел адекватной формулировки, кого из наших домашних питомцев и в какой ситуации считать бродячими. Наличие замызганного огрызка веревки на шее беспородной собаки делает ее домашней? А гончая без ошейника — дикая? Или как характеризовать кота, мышкующего в пределах видимости от села? Скользкая тема. Как правило, работники охотничьих хозяйств просто стреляют всех беспородных псов, встреченных в угодьях; как бы это ни выглядело по отношению к «друзьям человека», однако дикие собаки наносят огромнейший урон копытным и зайцу-русаку. Особенно от них страдают регионы, где нет волков — известных гурманов по части парной собачатины. Также хочу отметить, что для охотничьего хозяйства бродячие собаки представляют куда большую угрозу, чем серые хищники. Территориальная пара волков, в первую очередь, сама не пустит на свой участок других соплеменников, в то время как подобная территориальность у собак практически не выражена. То есть шляться по угодьям может абсолютно любое количество одичавших собак, при этом не забывая регулярно наведываться в ближайший дачный кооператив за подкормкой от сердобольных старушек; а когда те уезжают проведать внуков — собаки возвращаются обратно в лес за диетической косулятиной.
Да и на совести мирно дремлющего на завалинке кота Васьки — не один выводок куропаток, перепелов, а мелких воробьиных птиц так вообще не счесть.
К тому же безнадзорные собаки и коты являются переносчиками бешенства из природных очагов в населенные пункты.
Поэтому борьба с ними должна вестись по всем направлениям: помимо прямого уничтожения, нужно проводить разъяснительную работу среди населения об ответственности за домашних животных, находящихся на самовыгуле. Также определенный эффект по снижению численности бродячих животных дают их отлов и последующая стерилизация. Есть от этого они меньше, конечно, не станут, но хотя бы перестанут размножаться — это дороже патрона, но все-таки гуманнее. Ведь наличие одичавших собак и котов в угодьях — заслуга исключительно человеческая. И тому тысячи примеров: привезли на дачу щенка, лето поиграли, а зимой в городской квартире он не нужен — до свиданья, Шарик. В итоге такие брошенные собаки, не умершие голодной смертью, потом пополняют лесные стаи. То же касается и котов, которые еще легче переходят на «подножный корм».
Прирожденные убийцы
Ну, а как же волки, лисы, енотовидные собаки и другие плотоядные млекопитающие? Они же тоже считают, что имеют право на свою часть от поголовья охотничьих видов?!
Начнем с того, что хищные млекопитающие, которые еще не успели «поселиться» в Красной книге, сами являются довольно-таки ценными охотничьими животными. Общеизвестно, что охота на волка сложна и интересна, а его трофей издавна является гордостью любого охотника. Да и лисий мех опять начинает входить в моду, как и индивидуальная охота на лис с нарезным оружием (это, пожалуй, самая доступная из индивидуальных охот с «нарезняком»). Тем не менее и волк, и лиса законом отнесены к вредителям охотничьего хозяйства, и в легальные сроки их можно добывать, имея разрешение на отстрел любой другой дичи; а некоторым категориям граждан — и круглогодично.
При этом невысокая в большинстве своем численность волков редко где у нас подлежит пристальному вниманию и регуляции. Вполне достаточно и плановых охот, чтобы численность серых хищников не превышала критической отметки. Уничтожение же волков подчистую влечет за собой гораздо больше проблем: как с эпизоотиями среди копытных, так и с появлением «из ниоткуда» более вредного хищника — одичавших собак.
Совсем иначе обстоит дело с лисицей. Она есть везде, и везде ее численность угрожает другим видам. Начиная от перепелки и заканчивая косулятами — никто не застрахован от лисьих зубов. Но откуда такой всплеск численности? Все дело в том, что большая часть естественных врагов рыжей плутовки, как и в случае с серой вороной, уже давным-давно имеет краснокнижный статус. А падение цен на мех лисы в начале 2000- х снизило внимание к охоте на этот вид. Поэтому сейчас Природе остается утихомиривать бурный рост лисьего поголовья лишь инфекционными заболеваниями, многие из которых весьма опасны для других видов, в том числе и для людей. Дошло до того, что на сегодняшний день природноочаговое бешенство так и называется — лисье.
Что же касается енотовидной собаки, то этот переселенец, практически не имея у нас естественных врагов, тоже расплодился в поистине угрожающих количествах. Ведя околоводный образ жизни, енотовидка наносит ощутимый урон утиному поголовью, и в хозяйствах, специализирующихся по водоплавающей дичи, она является абсолютно нежелательной.
Также большой урон околоводным птицам наносит другой переселенец — американская норка. Помимо этого, за счет превосходства в размерах американка загнала в Красную книгу нашу местную норку, европейскую. Тем не менее, по закону американская норка не относится к вредителям, и поэтому охота на нее разрешена лишь в определенный сезон и по соответствующим отстрелочным карточкам на добычу пушных зверей.
Под конец хочу добавить, что в ряде стран, где интенсификация охотничьего хозяйства доходит до абсурда (и где, соответственно, она приносит заметную прибыль владельцу угодий), вредителями дичеразведения признаны даже… обыкновенные ежи! Несмотря на то, что основу рациона ежиков составляют всевозможные беспозвоночные, в свою очередь являющиеся вредителями сельского хозяйства — по проведенным исследованиям, до 13% фазаньих гнезд разоряется именно этим маресьевским деликатесом.
В общем, выводы из данной статьи каждый сделает сам, но убедительная просьба лично от меня: никогда и ни при каких обстоятельствах не стреляйте в хищных птиц! Даже если кто-то из них вот только что на ваших глазах «заклевал» беззащитного зайчонка. Это право хищника, данное самой Природой. И часто, как мы помним, так выглядит избавление всех местных зайцев от какой-нибудь заразы. Помимо того, что стрельба неохотничьих птиц априори незаконна, так при общем уровне орнитологической грамотности наших охотников зачастую под выстрелы попадают редкие краснокнижные виды. Не стоит забывать, что наличие ружья в руках — это не лицензия на убийство всего живого, а в первую очередь ответственность за каждый выстрел. И пусть же бессмысленных выстрелов звучит все меньше и меньше!
[button url=http://gunmag.com.ua/3-2017/ size=13 icon=exit]СТАТЬЯ ОПУБЛИКОВАНА В № 3 ЗА 2017 ГОД[/button]
