Вечером 26 марта 2003 г. на улице Б. Михайлова в г. Севастополе некий гражданин Шейкин, находясь в состоянии алкогольного опьянения, произвел несколько выстрелов в гражданку А. В ходе хирургической операции из тела А. была извлечена пуля. У гражданина Шейкина было изъято самодельное стреляющее устройство с пятью стреляными гильзами в каморах барабана. На момент изъятия устройство находилось в пачке из-под сигарет «Прима срібна».
Авторство не установлено
Пятизарядный револьвер в сигаретной пачке — незаурядное изделие на фоне прочего самодельного оружия. К сожалению, сегодня невозможно получить из Севастополя более детальную информацию о том, почему гражданин Шейкин стрелял тогда в гражданку А., где он взял это оружие, сохранилось ли оно или было утилизировано. У нас есть только сохранившееся информационное письмо с описанием этого необычного образца замаскированного оружия, направленное тогда в ГНИЭКЦ МВД Украины.
Изделие, находившееся в пачке из-под «Примы», имело размеры 22 х 54 х 84 мм и состояло из рамки со стволом, барабана, ударно-спускового механизма и подвижного кожуха. Кожух был алюминиевый, все остальное — из стали. Масса изделия составляла 245 г.
Оружие предназначалось для стрельбы 5,6-мм патронами кольцевого воспламенения, или .22 LR. Длина ствола — 39 мм, канал ствола имел четыре нареза. Ствол был установлен в рамке близко к ее средней линии и со смещением влево — из-за особенностей размещения в ней собачки спускового механизма и углублений для зуба собачки между каморами барабана, предназначенными для фиксации барабана при выстреле.
Ударно-спусковой механизм был самовзводным. В условно верхней части рамки располагалась боевая пружина с гнетком. Курок использовался «перевернутый», выстрел происходил из каморы барабана, расположенной снизу. Спусковой механизм располагался в продольном канале нижней перемычки рамки. Он представлял собой подвижный стержень с закрепленной на нем собачкой для перевода барабана и его фиксации при выстреле. На заднем конце стержня устанавливалось подпружиненное шептало.
Подвижный кожух имел поперечную перемычку с отверстием для прохода ствола. Перемычка опиралась на стержень спускового механизма и дополнительный опорный подпружиненный стержень, расположенный справа от канала с боевой пружиной.
При стрельбе оружие удерживалось кистью руки таким образом, чтобы ствол проходил между пальцами, а задний срез упирался в основание большого пальца. Для производства выстрела необходимо было надавить пальцами на перемычку подвижного кожуха и сдвинуть кожух назад. Стержень спускового механизма отходил назад, а выступающий зуб собачки, воздействуя на наклонный желоб на поверхности барабана, поворачивал его вправо. Курок взводился, пока шептало не освобождало его, упершись нижним краем в выступ паза рамки.
После выстрела необходимо было отпустить подвижный кожух. Стержень спускового механизма возвращался вперед, а подпружиненное шептало, обойдя выступ боевого взвода курка, вновь занимало положение перед ним.
Ничего сложного? В принципе — да, особенно если сейчас оценивать то, что кем-то уже продумано, рассчитано и реализовано в металле. Но если учитывать специфичность изделия, то концепция весьма оригинальна, хотя и не без заимствований. Очевидно, что во многом минимизации габаритов замаскированного револьвера удалось добиться благодаря заимствованию механизма вращения барабана у Zig-Zag — не очень известного револьвера, выпущенного в 1878 г. Питером-Паулем и Вильгельмом Маузерами. Правда, у M1878 Zig-Zag деталь, поворачивающая барабан, двигалась вперед, и барабан вращался влево — но это непринципиально. Впрочем, нельзя исключать и того, что создатель «севастопольского» револьвера мог быть знаком с другой недавней, но также малоизвестной реинкарнацией этой идеи братьев Маузер — бикалиберным револьвером Leinad Pocket Pal 22/380 (кстати, более близким по конструкции).
Как бы там ни было, но этот револьвер среди прочего множества образцов замаскированного оружия выделяет наличие истории, пусть и весьма заурядной.
За многовековую историю огнестрельного оружия подо что его только ни маскировали, во что только ни встраивали. И курительные «принадлежности» тут занимают не последнее место: разнообразные курительные трубки, стреляющие сигареты и сигары британской ССО и американского УСС, различные стреляющие зажигалки и портсигары. Эти изделия представлены в специализированных музеях, ими гордятся коллекционеры. Однако то, что изготавливалось для гражданского рынка, как правило, так и осталось забавными стреляющими «игрушками». Ну а спецслужбы… Там, увы, не любят огласки. Тот же ТКБ-605А, стреляющий трехствольный «портсигар», созданный в 1955 г. И. Я. Стечкиным в ЦКБ-14 под патрон СП-2: утверждается, что он использовался советскими спецслужбами, но известно о нем в основном благодаря экспериментальному образцу, хранящемуся в Тульском музее оружия.
Впрочем, история одного стреляющего «портсигара» все же стоит особняком.
Операция «Рейн»
Вечером 18 февраля 1954 г. во Франкфурте раздался звонок в дверь квартиры Околовича г. С., одного из руководителей Народно-трудового союза (НТС), известной эмигрантской антисоветской организации. Пришедший представился капитаном советской разведки и сообщил, что его группе поручена ликвидация Околовича. Незнакомец заявил, что намерен сорвать проведение операции так, чтобы это не вызвало подозрений у его руководства, но он не может сделать это самостоятельно. Взамен он просил помочь выбраться из СССР его семье — жене и сыну. Околович на это ответил, что НТС для этого не располагает необходимыми возможностями, и без помощи «третьей стороны» не обойтись. Сошлись на американцах.
«Зажигалка» под патрон 4 мм Флобер. Стреляющая «сигарета» британской ССО под патрон .22 Short (1939-1945 гг.)
Через два дня на повторной встрече уже присутствовал агент американской разведки, однако он не проявлял особого энтузиазма. Как стало ясно позднее, американцы не считали, что советские спецслужбы могут рассматривать НТС как реальную угрозу государственной безопасности СССР. Они не поверили в то, что на уровне Политбюро ЦК КПСС была одобрена операция «Рейн» по ликвидации Околовича, в капитана советской разведки, в существование еще двух немцев-ликвидаторов, которые должны были получить через Вену автомобильный аккумулятор со спрятанным в нем специальным электрическим оружием, разработанным по последнему слову техники.
Но на следующий день во время очередной встречи американцы решили все-таки задержать странного незнакомца, чтобы… неспешно разобраться, кто он такой — скандальный журналист, сумасшедший эмигрант или же все это пиар-мистификация НТС. Естественно, через три дня на конспиративную встречу с двумя агентами-немцами никто не пошел.
Однако на следующий день, благодаря настойчивости одного из сотрудников американской разведки, это все же решили проверить — и 25 февраля в полдень на Фридрих-Эберт-штрассе были задержаны агенты «Франц» и «Феликс». Оба немца сразу согласились сотрудничать, но у американцев все еще не было никаких серьезных доказательств.
Тогда привезли чемодан и… автомобильный аккумулятор, полученные из камеры хранения на вокзале Франкфурта по квитанции, найденной в кармане одежды «Франца». У аккумулятора с трудом отковыряли отверткой залитую смолой крышку, вынули свинцовые пластины, слили кислоту и нашли внутри два черных пластмассовых пакета, приклеенные к стенкам. Лишь когда из первого пакета извлекли двухзарядный «портсигар» и странный трехствольный пистолет с отдельно завернутой батарейкой, кто-то из американцев протяжно свистнул и добавил: «Уэлл, уэлл!».
Ликвидаторы бывают разные
Действиями двух агентов-ликвидаторов руководил Хохлов Николай Евгеньевич, 1922 г. рождения, капитан госбезопасности, сотрудник 9-го (разведывательно-диверсионного) отдела МВД СССР. В 1940 г. он окончил школу с «золотым аттестатом», но не поступил в Государственный институт кинематографии. В 1941 г. перед началом войны окончил московскую студию эстрадного искусства, после начала войны был освобожден от воинской службы по причине слабого зрения. В августе-сентябре 1941-го сыграл одну из ролей второго плана в спешно снимавшемся фильме «Как закалялась сталь» режиссера Марка Донского. Осенью 1941 г. был завербован НКВД для работы на оккупированной территории. В 1942 г. проходил подготовку для работы в немецком тылу в форме немецкого офицера, после чего был заброшен к партизанам в Белоруссию. В сентябре 1943 г. принимал участие в подготовке убийства генерал-комиссара Генерального округа Белоруссии Вильгельма Кубе, за что был награжден орденом Отечественной войны I степени. После войны выполнял различные задания в европейских странах.
В своих воспоминаниях Хохлов писал, что первый раз начальник Бюро №1 МГБ СССР генерал-лейтенант Павел Судоплатов предложил ему выполнить задание по ликвидации за рубежом в начале 1952 г. — нужно было ликвидировать в Париже одного из русских эмигрантов.
Помните эпизод в кабинете Судоплатова, о котором шла речь в предыдущей части статьи? Именно для этой ликвидации Судоплатов и предлагал воспользоваться переделанной стреляющей ручкой «Паркер». Стреляющей беззвучно, заметьте.
Тогда, по утверждению Хохлова, ему удалось отказаться от выполнения задания. Но через год, когда началась подготовка к ликвидации Околовича, отказаться он уже не мог.
А книга Николая Хохлова «Право на совесть», изданная в 1957 г. во Франкфурте в издательстве НТС «Посев», чрезвычайно интересна тем, что в ней, помимо прочего, описано, где и как готовилось беззвучное оружие для диверсионной работы агентов МГБ-МВД СССР.
Хозяйство Железнова
Километрах в двадцати на восток от Москвы по Горьковскому шоссе, в лесу за поселком Кучино располагалось так называемое «хозяйство Железнова» — огороженная территория с комендатурой, секретными лабораториями и тренировочной базой МГБ СССР. Осенью 1952 г. в лаборатории специального оружия Хохлова познакомили с оружием, которое предполагалось использовать для ликвидации Околовича.
Это был небольшой бесшумный трехзарядный пистолет необычного вида. «Подполковник, демонстрировавший нам оружие, вынул из кармана своего синего халата несколько стальных блестящих цилиндров, напоминавших короткие и тупоносые сигары. С одной стороны они имели капсюль, как у охотничьих патронов, а с другой выглядывало рыльце пули».
Сам пистолет был довольно прост. Он заряжался тремя вышеописанными «цилиндрами» и имел ударно-спусковой механизм, который по очереди разбивал их капсюли. Эти «цилиндры» и были главным секретом оружия. После стрельбы предписывалось уничтожать их немедленно — топить в ближайшем канале, реке и т.п. Точность стрельбы из-за того, что роль ствола играла лишь передняя часть «цилиндра», была невысокой. Оптимальной дальностью стрельбы создатели оружия считали десять-двадцать метров и не более — что считалось вполне достаточным, исходя из специфики применения такого оружия. А вот пробивная способность пуль была солидной: на дальности 25 м они пробивали четыре дюймовые сосновые доски.
Оружие Хохлова не удовлетворило. Глушение звука выстрела было эффективным, но не понравился резкий металлический лязг при срабатывании УСМ. Создатели оружия понимали этот недостаток и уже работали над заменой механического УСМ электрической системой воспламенения. Кроме того, нужны были 100-процентные гарантии ликвидации, и потому выбрали пули с ядом — классику жанра… И главное: требовалось оружие, которое агент-ликвидатор мог открыто держать в руке на улице, не привлекая внимание окружающих ни до, ни после выстрелов.
Решение этих задач потребовало немало времени.
Немного истории
Главный секрет оружия, о котором шла речь, заключался в использовании энергии расширения пороховых газов в переменно-замкнутом объеме, или так называемый принцип отсечки пороховых газов.
Пока наиболее давним документом, в котором предложен этот принцип, считается патент США № 692819 с приоритетом от 21 апреля 1900 г., выданный некоему Joseph E. Bissell из штата Пенсильвания, предложившему идею беззвучного огнестрельного оружия с предотвращением или замедлением истечения пороховых газов при выстреле путем запирания их в гильзе подвижным телом или поршнем, расположенным между пороховым зарядом и снарядом. Для передачи импульса от поршня пуле автор изобретения предлагал создать между ними «несжимаемую среду, которая может быть образована жидкостью — такой, как вода». В 1922 г. появились патенты США №№ 1416827 и 1416828, выданные на имя некоего Bradford B. Holmes, который предложил избавиться от воды и разместить снаряд на поршне. Но пока это была только идея.
В СССР 20 октября 1929 г. братьями В. Г. и И. г. Митиными была подана патентная заявка на изобретение «Револьвера для беззвучной стрельбы с применением ведущего пулю и остающегося в канале ствола поддона увеличенного диаметра». Это была довольно громоздкая система с двумя синхронно вращающимися барабанами. «Добавочный» барабан на дульной части ствола был предназначен «для остановки ведущего пулю поддона». В действительности автором изобретения был только старший из братьев — Иван Митин, инженер Наркомата путей сообщения. Всю свою последующую жизнь он продолжал работать над проблемой глушения звука выстрела, в том числе и под круглосуточным контролем НКВД после приговора в 1934 г. по 58-й «контрреволюционной» статье УК РСФСР.
Считается, что в СССР запирать пороховые газы в гильзе первым предложил инженер-изобретатель Евгений Гуревич. Но это был возврат к «мокрой» схеме патрона. Ос вобожденный в 1942 г. после 10 лет лагерей по все той же 58- й статье УК РСФСР, Евгений Гуревич продолжил работать инженером в 4-м отделе УНКВД по Архангельской области. Это был один из отделов по применению труда заключенных-специалистов.
Гуревич
Гуревич получил задание разработать бесшумные патроны и оружие для них, поскольку НКВД не в полной мере устраивало оружие с глушителями типа «БРАМИТ» конструкции Ивана Митина. Он справился с этой задачей и в конце 1943 г. был командирован в Тулу, в ЦКБ-14, — где работа была продолжена, но уже согласно ТТЗ, разработанному Главным артиллерийским управлением Красной Армии. Было изготовлено 53 револьвера, 2 пистолета и около 1000 патронов. Гуревич разработал два образца патронов — калибра 6,5 мм и 5,6 мм. Объем воды, вытесняемой из гильзы, равнялся объему канала ствола оружия. В 1944 г. револьвер успешно прошел испытания на Щуровском полигоне, и, как утверждал сам Гуревич, был принят на воо ружение.
В органах Госбезопасности, не имея достаточной научно-технической базы, спокойно дождались фактического завершения разработки и решили вопрос о передаче ее в 5-й отдел (отдел диверсионной техники) 4-го Управления НКГБ СССР, которое возглавлял Павел Судоплатов. Вскоре после испытаний все изготовленное оружие и патроны были увезены в Москву, дальнейшие работы по этому проекту проводились в НКГБ, Гуревич к ним не привлекался и не знал о судьбе своего изобретения до 1954 г.
В 1946 г. в отделе оперативной техники (ООТ) МГБ СССР, куда после реорганизации органов госбезопасности вошел и бывший 5-й отдел 4-го Управления НКГБ СССР, возобладало мнение, что единственным перспективным образцом для дальнейшего развития специального оружия является модификация патрона Гуревича, предложенная сотрудником отдела Александром Хотеевым. Наиболее существенным отличием патрона, предложенного Хотеевым, было то, что ведущая поверхность пули была покрыта винтовыми канавками с довольно сильным правым наклоном. Это должно было улучшить баллистические свойства пули и повысить точность стрельбы.
Спецзаказ
Весь 1953 г. продолжалась подготовка операции: сбор информации, отработка вариантов ликвидации цели, подготовка оружия. А история шла своим чередом. 5 марта 1953 г. умер Иосиф Сталин. МГБ СССР было реформировано в МВД СССР. 21 августа 1953 г. по обвинению в участии в «бериевском заговоре» арестовали генерал-лейтенанта Судоплатова.
Мастерские в Кучино тем временем освоили изготовление стреляющих блоков любой заданной формы для размещения их в подходящих, внешне безобидных, предметах. Хохлов специально ездил в Западный Берлин, откуда привез большой выбор предметов, в которые можно было вмонтировать оружие: портсигары для сигаретных пачек, дорожные несессеры (мужской и дамский), портмоне, бумажники и прочее.
Остановились на портсигарах. Решено было изготовить один двухзарядный и один четырехзарядный стреляющие блоки. Кроме того, на случай осложнений агенты должны были иметь при себе трехзарядные бесшумные пистолеты.
Решение ряда проблем потребовало много времени. Впервые это оружие планировалось использовать для стрельбы пулями с ядом. Специалисты не были уверены в выборе яда и сомневались в его эффективности. Этим занималась лаборатория № 12, возглавляемая кандидатом химических наук Наумовым. А в мастерских в Кучино без данных об объеме и консистенции яда не могли разработать конструкцию пули. Были опасения в излишней пробивной способности пуль — что они могут пройти тело жертвы навылет. В то же время эта пробивная способность и конструкция пуль должны были обеспечить достаточное действие по цели, если бы пришлось стрелять через автомобильные стекла.
В итоге решено было использовать два типа пуль — с ядом и без него. Планировалось, что первый ликвидатор, проходя с четырехзарядным «портсигаром» в руке мимо Околовича, стреляет в него четыре раза и уходит. Второй ликвидатор, идущий навстречу первому, контролирует результат и в случае необходимости использует двухзарядный «портсигар».
Осенью 1953 г. подполковник Хотеев сменил полковника Железнова, заняв должность заместителя начальника вновь созданной лаборатории № 13 в составе 5-го Спецотдела МВД.
Наконец, из Кучино сообщили, что готовы продемонстрировать оружие 5 января 1954 г. К этому времени стало известно, что ЦК КПСС утвердил оперативный план «Рейн».
Все готово
Оружие Хотеев демонстрировал лично. Было изготовлено два образца стреляющих блоков по форме привезенных Хохловым портсигаров, один — четырехзарядный, другой — двухзарядный. Это оружие, как и новые образцы трехзарядных пистолетов, было уже с электрическими устройствами воспламенения зарядов. Блок с четырьмя зарядами имел одну спусковую кнопку на большой грани, при каждом нажатии на которую последовательно происходило по одному выстрелу. Спусковая кнопка прощупывалась через кожу портсигара. В двухзарядном блоке заряды выстреливались нажатием на две отдельные пружинные полоски, которые также были скрыты под кожей портсигара, но легко прощупывались. В нижнем торце блоков была предусмотрена полость для советской полуторавольтовой батарейки, аналоги которой можно было купить в Европе. При этом капсюли должны были сработать даже при напряжении меньше 1 В.
Оружие имело два предохранителя. Один позволял вести стрельбу только с открытой крышкой портсигара — его по просьбе «заказчика» сделали съемным на случай, если по какой-то причине открыть портсигар будет невозможно. Вторым предохранителем была проволочная чека, удерживавшая контакты разведенными; ее следовало вынуть перед использованием оружия.
Оружие группы Хохлова: четырехзарядный стреляющий «портсигар»
По просьбе заказчика два ствола в четырехзарядном блоке и один в двухзарядном были заряжены обычными пулями, остальные — пулями с ядом, кончики которых были окрашены красной краской. Сверху все это было замаскировано полосками бумаги с наклеенными кончиками сигарет.
Хотеев сообщил, что по результатам испытаний на собаках смерть человека от яда в пулях должна наступить не более чем через 10 минут после ранения.
К проведению испытаний отнеслись очень серьезно. Стреляли через стекло, одежду, доски, баранью ногу, устанавливали специальным прибором скорость пули, измеряли громкость выстрела электронным счетчиком децибелов, изучали деформацию пули после пробития препятствий. Испытания прошли гладко, «заказчик» остался доволен.
Трехзарядные пистолеты не испытывали — не было необходимости, поскольку их уже в течение нескольких месяцев использовали «Франц» и «Феликс» для отработки различных сценариев ликвидации. Но не сталось…
Фиаско
Весь март 1954 г. Хохлов под контролем американцев через советскую агентуру в Вене информировал Москву о том, что ликвидация Околовича затягивается по объективным причинам. Но вдруг в апреле в Вене перешел на Запад, к американцам, еще один агент-сотрудник 9-го отдела МВД СССР. Хохлов получил сообщение, что его группа в опасности, и он должен немедленно уходить, не связываясь с «Францем» и «Феликсом». Дальнейшая игра стала невозможной.
21 апреля в Бонне американцы провели пресс-конференцию, на которую были приглашены все корреспонденты, аккредитованные в Бонне. Конференция началась в 14 часов, а за 15 минут до этого радиостанция «Голос Америки» начала транслировать запись с обращением Хохлова. С началом трансляции американские корреспонденты в Москве должны были отправиться за интервью на квартиру Хохловых и привезти его семью в американское посольство. Наивный план: в итоге на квартиру никто не поехал, и Николай Хохлов встретился со своей семьей только через 37 лет.
А пресс-конференция в Бонне стала тогда сенсацией. Кроме заявления Хохлова с разоблачением действий советских спецслужб и общения с прессой, был продемонстрирован весь арсенал его группы, а в завершение под вспышки многочисленных фотокамер Хохлов и Околович пожали друг другу руки. Нетрудно представить, какой эффект это произвело в Москве.
На Западе это малоизвестное у нас оружие стало одним из символов холодной войны, зловещей «визитной карточкой» всесильных советских спецслужб. Но это же поставило крест на всем семействе оружия под патрон Хотеева, поскольку всем вдруг стала очевидной исключительная узнаваемость пуль патронов Хотеева. Его попытки исправить ситуацию были напрасны. В итоге инженер-подполковник Хотеев А. А., приложивший когда-то немало усилий для прекращения конкурирующих разработок, был отстранен от работы «за грубейшие ошибки в работе и разлагающие действия в коллективе». По результатам разбирательства было предложено в разработках специального оружия, предназначенного для использования за рубежом, направить усилия на создание бесшумного оружия с использованием пуль стандартного образца.
Оружие группы Хохлова на пресс-конференции в Бонне
Что до Хохлова, то работать на американскую разведку он не стал, с 1959-го по 1964 г. был советником южновьетнамского президента Нго Динь Дьема, работал в ФРГ и Южной Корее. Затем учился в Университете Дьюка, где получил степень по клинической и экспериментальной психологии, и с 1968 г. преподавал в Университете штата Калифорния в г. Сан-Бернардино.
Чего-то не так? Да, действительно…
«Фирменный» кофе
В сентябре 1957 г. Хохлов приехал из США во Франкфурт на конференцию антисоветских активистов. В последний день конференции уже в нерабочей обстановке кто-то протянул ему чашку кофе, который он не заказывал. Кофе Хохлову не хотелось — и, глотнув пару раз, он не стал его допивать.
Через неделю это был умирающий человек. Лицо покрылось темными пятнами, из глаз выделялась липкая жидкость, выпадали волосы. Из больницы Хохлова перевели в американский военный госпиталь, где его жизнь спасали переливанием крови и массированными инъекциями стероидов, кортизона и витаминов. Было установлено, что его отравили таллием, но обычно отравления этим элементом не давали такой картины. Кризис миновал через 23 дня, Хохлов выжил. Через шесть недель ему разрешили покинуть госпиталь. Он очень ослабел, постоянно требовалось переливание крови.
Лишь спустя несколько месяцев ведущий токсиколог Нью-Йорка, изучив данные его анализов, пришел к выводу, что Хохлова отравили… радиоактивным таллием. С тех пор такие отравления тоже стали узнаваемой «визитной карточкой».
[button url=http://gunmag.com.ua/3-2016/ size=13 icon=exit]СТАТЬЯ ОПУБЛИКОВАНА В № 5 ЗА 2016 ГОД[/button]
