Июльское утро 2009 г. не предвещало ничего необычного для жильцов одной из пятиэтажек на ул. Михаила Донца в жилом массиве Отрадный города Киева.
Повезло, можно сказать
В одной из квартир на первом этаже мужчина собирался на работу. Подойдя к входной двери, он попытался открыть ее, но что-то мешало этому. Мужчина толкнул дверь плечом и все-таки открыл ее, отодвигая какие-то доски и части старых оконных рам, прислоненные снаружи. В то же мгновение раздался громкий хлопок, и на пол упало что-то тяжелое. Вслед за этим подъезд содрогнулся от взрыва.
Оглушенный взрывом мужчина нашел силы подняться — и, оставляя за собой кровавый след, побрел на улицу, где упал и потерял сознание. Перепуганные соседи вызвали скорую помощь и милицию. Вскоре на месте взрыва уже работала следственно-оперативная группа. Криминалисты обнаружили поврежденные взрывом две старые оконные створки, лист фанеры, деревянный брусок, многочисленные металлические осколки и спусковой рычаг запала ручной осколочной гранаты с маркировкой 2-88 УЗРГМ. Результатов взрывотехнической экспертизы долго ждать не пришлось — источником взрыва послужила ручная осколочная граната оборонительного действия Ф-1, установленная в качестве мины-ловушки.
Материалы, собранные следствием, и результаты проведенных судебных экспертиз позволили установить, что «строительный мусор» использовался для того, чтобы установить и замаскировать эту гранату, приведенную в боевое положение — предохранительной чеки с кольцом на месте происшествия обнаружено не было. Две старые оконные створки, лист фанеры и деревянный брусок были установлены так, чтобы своей массой удерживать спусковой рычаг запала гранаты до того, пока эта конструкция не будет нарушена при открывании двери квартиры.
Пострадавший потерял много крови, но выжил. Он получил множественные осколочные ранения ног, живота, груди, переломы первой плюсневой кости левой ступни и пяточной кости правой ступни. Могло быть и хуже, а так — лишь телесные повреждения средней тяжести. Повезло, можно сказать. Возможно, в определенной мере преградой, снизившей эффект поражающего действия гранаты, стал тот самый «строительный мусор». Однако главная причина, судя по всему, была в самой гранате Ф-1.
Ошибки прошлого
Используемая до сих пор граната Ф-1 является модернизированным вариантом французской гранаты F-1, созданной еще в 1915 г. и в большом количестве поставлявшейся в Российскую империю во времена Первой мировой и Гражданской во йн. В 1928 г. французская F-1, запасы которой на складах РККА составляли 1 млн шт., была укомплектована запалом отечественной разработки — более надежным, чем оригинальный французский запал, — и принята на вооружение под наименованием «Ручная граната марки Ф-1 с запалом системы Ф. В. Ковешникова». В 1930- х гг. имевшиеся на складах гранаты были укомплектованы запалами Ковешникова. Тогда же в СССР было налажено собственное производство корпусов гранат. В 1939 г. военный инженер Ф. И. Храмеев доработал гранату, упростив ее корпус для большей технологичности производства и предложив при его изготовлении заменить простой чугун на более прочный сталистый, что способствовало бы увеличению поражающего действия осколков.
Все дело было в этом устаревшем чугунном корпусе. Когда-то французы придали ему эффектный граненый вид — полагая, что при взрыве он будет фрагментироваться по линиям углублений на однотипные четыреху гольные убойные элементы. Но, увы, это не так — на образование убойных осколков идет не более 40% массы корпуса Ф-1, и эти осколки, существенно отличаясь по величине, создают вокруг взорвавшейся гранаты неравномерную зону поражения. Остальная часть корпуса образует слишком мелкие неубойные осколки.
Этот недостаток устаревшей Ф-1 стал одной из главных причин разработки современных образцов осколочных оборонительных гранат, а также, по всей видимости, причиной того, что потерпевший в том случае на Отрадном в 2009 г. остался жив. Повезло, кстати, не ему одному — когда он выходил на работу, было уже 9 часов утра, а в его подъезде на каждом этаже расположено по четыре квартиры, и лифта нет.
Граната для директора
Пострадавшим оказался 50-летний Виталий Сальников, директор ДЮСШ № 7 г. Киева. Через два месяца следствие уже проводило обыски у «минера» — некоего Вадима Т., 47-летнего мастера спорта по стендовой стрельбе и кандидата в мастера спорта по пулевой стрельбе.
Оказалось, что подозреваемый и жертва в детстве даже жили в одном дворе. Встреча спустя много лет не привела ни к чему хорошему. К осени 2008 г. отношения между ними окончательно испортились, поскольку директору ДЮСШ не нравились коммерческие предложения Т. по использованию спортивной базы школы на Трухановом острове, к которой последний не имел никакого отношения. На этой почве у гр. Т. возникло личное неприязненное отношение к гр. Сальникову, что и стало, по мнению следствия и суда, мотивом для покушения на убийство (статьи 15 и 115 Криминального кодекса Украины). Следует отметить, что печатные и электронные средства массовой информации с самого начала рассматривали в качестве главной версии борьбу за землю — два гектара тренировочной базы по гребле на байдарках и каноэ в центре Киева, на Трухановом острове, возле знаменитого Матвеевского залива. Позднее появились публикации, что следствие и суд ограничились «посадкой» только исполнителя. При желании в Интернете можно легко найти множество материалов об этой истории.
Нас же интересует другая статья, которая фигурирует в приговоре суда по этому делу, — 263-я Криминального кодекса Украины. Однако сначала — небольшой экскурс.
Долгий путь
С наступлением эпохи ручного огнестрельного оружия появление идеи совмещения его с традиционным холодным не заставило долго ждать. Как правило, такое совмещение давало возможность сделать всего лишь один выстрел, но и он существенно повышал шансы выжить в быстротечном ближнем бою. Уменьшались количество и вес носимого оружия, решалась проблема быстрой его смены в зависимости от складывающейся обстановки. Ну и, наконец, такое оружие было более дорогим и сложным в изготовлении — что, вне всякого сомнения, поднимало престиж его владельца. Это же, впрочем, и ограничивало его распространение.
Сохранилось немало таких образцов периода Средневековья и Нового времени, где огнестрельное оружие объединено с кинжалами, саблями, топорами, шестоперами, молотами, чеканами и прочими колюще-рубяще-дробящими конструкциями. Впрочем, увесистые стволы ранних огнестрельных образцов весьма наглядно свидетельствуют, что и сами по себе они могут быть весьма сокрушительным оружием — пусть и не против закованных в броню рыцарей. На минимизацию и оптимизацию такого комбинированного оружия ушли целые века.
На другой стороне земного шара, в Японии, полицейские XVIII века использовали при задержании преступников специфическое оружие — дзюттэ, представлявшее собой металлический стержень с двумя (позднее — с одним) крюками между рукоятью и ударной частью. В 1723 г. указом сегуна Токугава Есимунэ для подготовки полицейских была утверждена система работы с дзюттэ, созданная Сигэмурой, мастером школы Ягюрю. В 1736 г. был введен единый образец полицейского дзюттэ длиной около 36 см. Дзюттэ было одновременно и оружием, и символом принадлежности к полиции, а также к некоторым другим государственным службам. При задержании правонарушителя полицейский должен был поднять дзюттэ перед собой на уровень лица и произнести: «Государственное дело». Далее, согласно процедуре, могло последовать предупреждение: «Не пытайтесь сбежать или сопротивляться». С помощью дзюттэ можно было наносить, блокировать и парировать удары, проводить броски и болевые приемы. Удары с помощью дзюттэ наносились преимущественно по нервным центрам и мышцам конечностей, чтобы предотвратить активные действия задерживаемого и лишить его возможности сопротивляться. При этом запрещалось наносить удары в голову и шею. Если же меч уже был извлечен, то у полицейского с дзюттэ было мало шансов на успех — и в этом случае для задержания правонарушителя применялись уже другие средства.
В конце периода Эдо (1603-1868) появился тэппо дзюттэ, или «стреляющий» дзюттэ — его стержень представлял собой ствол, а пороховой заряд через запальное отверстие возле крюка поджигали с помощью фитиля или курительной трубки. Ясно, что ни о какой прицельной стрельбе и речи не было. Более того, исследователи полагают, что, вероятнее всего, основным предназначением этого оружия была подача сигнала к началу действий по задержанию правонарушителя или отвлечения его внимания. Но именно так был создан компактный комбинированный образец, в котором ударной частью была конструкция самого ствола огнестрельного оружия. К сожалению, об этом оружии мало что известно.
Лишь в конце 1930-х полиция Японии взамен коротких мечей и дзюттэ получила деревянную дубинку «кэйдзе» длиной 125 см. В других странах этот процесс начался раньше. В Британии в 1848 г. полицейских вооружили дубинками из твердых пород дерева длиной около 18 дюймов (≈ 460 мм), которые стали известны как billy club. С 1930-х годов такие дубинки начали изготавливать из резины. Однако нас интересуют изделия иного рода.
По обе стороны закона
1810-е годы ознаменовались эпохальным событием в истории огнестрельного оружия — появлением капсюля-воспламенителя. А 13 ноября 1823 г. эсквайр Джон Дэй из Девоншира, Англия, получил патент № 4861 на капсюльный замок, «применимый к различным видам огнестрельного оружия». Детали этого замка размещались в трубчатом основании, курок и спусковой крючок выступали из него только при постановке курка на боевой взвод. Это изобретение стало известным благодаря его использованию в конструкции стреляющей трости, которая под брендом Day’s patent довольно успешно продавалась как в Старом, так и в Новом Свете.
На основе этой трости Дэй создал оружие, предназначенное для британской полиции. Укоротив трость и утяжелив оставшуюся часть, он получил стреляющую дубинку, которая имела длину 15-17″ (38-43 см). Ствол длиной 8-9″ (20,3-22,8 см) чаще всего соответствовал 12-му калибру. Навершие рукоятки, как правило, имело форму головы орла с полостью для хранения капсюлей. Это изделие расценивалось как полноценное огнестрельное оружие и имело бирмингемские испытательные клейма.
Это, безусловно, был шаг вперед относительно японских фитильных тэппо дзюттэ. Однако, несмотря на то, что часть сохранившихся образцов имеет государственную символику — императорскую корону на навершии рукояти — пока не опубликовано данных, что полиция использовала это оружие. А в 1848 г., как уже говорилось, британских полицейских вооружили деревянными billy club. Стреляющие дубинки с маркировкой Day’s patent все-таки производились некоторое время, предположительно — как оружие для охранников и сторожей. Но дни капсюльного оружия были уже сочтены.
В музее американской Национальной стрелковой ассоциации (NRA) экспонируется редкий экземпляр оружия — револьвер Smith&Wesson Model 10 с полицейской дубинкой, установленной на стволе. Специальная конструкция дубинки запатентована в Калифорнии в 1919 г. и имеет узел крепления к револьверу с коленчатой прорезью и фиксатором. Сквозной продольный канал позволяет вести стрельбу из револьвера, не снимая дубинки. Необычная и противоречивая конструкция широкого распространения не получила. Но было и другое стреляюще-ударное изделие, популярное одно время среди американских полицейских и персонала тамошних тюрем. Речь идет о Federal Gas Billies моделей 29 и 39 — коротких полицейских дубинках, стреляющих специальными патронами со слезоточивым газом. Они выпускались компанией Federal Laboratories, Inc. Патент на конструкцию стреляющих дубинок и боеприпасов к ним был получен в 1925 г. неким Р. Б. Лоуренсом. Использовались два типа патронов — выбрасывающие один большой заряд слезоточивого газа и (реже) производящие три последовательных выстрела одинаковыми порциями газа. Интересно, что устройство имело в канале ствола поперечный стержень, препятствующий стрельбе пулями. Стреляющая дубинка имела длину всего 24 см и весила 900 г. Ударная часть, расположенная на стволе, была набрана из слоев натуральной кожи. Ясно, что это было не самое мощное ударное оружие, но и времена были уже не те.
В современном мире у стальных стреляющих дубинок осталась только одна среда обитания — по ту сторону закона. В последние десятилетия в мире самодельного оружия заметным явлением стали стреляющие изделия из водопроводных труб. О некоторых их разновидностях мы уже говорили. Встречаются среди них и вульгарные реинкарнации тэппо дзюттэ, которые изготавливают для стрельбы патронами к охотничьим дробовикам. При выстреле с близкого расстояния это убогое оружие наносит большой урон, и к тому же после выстрела в руках стрелка остается увесистый кусок стальной трубы. Для такой категории оружия на Западе утвердилось собирательное название «оружие уличных банд».
Однако не трубой, как говорится, единой… Вернемся к нашей истории от 2009 г.
Реинкарнация
Гражданин Т. официально работал охранником АГК «Спутник-2» на Троещине в Киеве. Там же, в одном из гаражных боксов, стоял автомобиль, которым Т. постоянно пользовался — Volkswagen Transporter, зарегистрированный на отца. В этом авто позднее будут обнаружены частицы древесины с краской, аналогичные материалам старых оконных створок, изъятых с места взрыва.
Неожиданностью стало то, что обнаружили при обыске в самом гаражном боксе, принадлежавшем Т. Это были 24 597 патронов различных калибров (большинство — в заводских ящиках); среди них — 12 тысяч патронов .22 LR, более 11 тысяч патронов 7,62х39, 1200 патронов 7,62х54. Там же были обнаружены аккуратно уложенные в ящики 537 различных металлических деталей и 198 пружин двух видов. Черные оксидированные детали, изготовленные с использованием промышленного металлорежущего оборудования, явно не были похожи на запчасти к автомобилю. Это подтвердили эксперты-криминалисты Киевского НДЕКЦ: изъятые «запчасти» оказались деталями самодельного огнестрельного оружия двух образцов разного калибра — под патрон .22 LR и под охотничий боеприпас 16- го калибра. Прототипом их была все та же… ручкапистолет, уже неоднократно упоминавшаяся в наших предыдущих статьях.
Всего получалось, что в наличии — 61 полный комплект деталей 16-го калибра и шесть комплектов деталей калибра .22 LR. Причем в 16-м калибре количество комплектов ограничивалось количеством стволов (в то время как, например, ствольных коробок было найдено 87 штук), а в калибре .22 LR — количеством ударников с бойком (при наличии 26 стволов).
В «формате» 16-го калибра при длине ствола 300 мм изделия в собранном виде имели длину 445 мм и внешне не очень-то были похожи на огнестрельное оружие. Впечатление непохожести усиливалось, стоило лишь взять изделие в руку: явно избыточная прочность (толщина стенки ствола — 5,25 мм), рифленая рукоять, выраженная ударная часть. Вуаля — перед нами очередная реинкарнация японского тэппо дзюттэ. Увы, патентным приоритетом тут и не пахнет. «Как тошно знать, что все уж было, все было, было и не раз». Извините, навеяло.
Масштаб «производства» удивлял и настораживал. Правда, лишь из трех комплектов деталей 16-го калибра удалось собрать пригодные к стрельбе экземпляры оружия. Оказалось, что, несмотря на вполне законченный вид, остальные ствольные коробки и ударники требовали небольшой доводки и подгонки, без чего они отказывались нормально взаимодействовать. Диверсия? Да нет, подпольное изготовление оружия — дело сугубо добровольное. Брак? Может, чтобы минимизировать риски, заказ выполнялся и передавался заказчику частями, без сборки и проверки готовых изделий? Или…
С деталями для оружия калибра .22 LR тоже возникли проблемы, но здесь все оказалось гораздо очевиднее. Сколько было полных комплектов деталей — не имело значения, потому что ни один из 26 стволов не был пригоден для стрельбы, поскольку не имел патронника. То есть канал ствола имелся, но патронника в нем не было, и зарядить в этот ствол патрон .22 LR было невозможно — не позволяли диаметры пули и гильзы, нужно было дополнительно рассверливать казенную часть.
Это что же — кто-то, изготовитель или реализатор, хотел «подстелить соломки»? Типа — кому нужен «огнестрел», пусть сам и доделывает? Однако и такое уже где-то было.
Конец истории
Чем закончилась вся эта история?
Гражданин Т. пытался убедить суд, что детали, изъятые в его гараже, — это на самом деле металлолом, что собирал и сдавал как вторсырье его отец (которому тогда было уже за 70). Впрочем, суд этому не поверил.
А патроны… Как оказалось, 7,62-мм винтовочные патроны «Экстра» собирал опять-таки отец гражданина Т. Охотничьи боеприпасы 7,62х39 вроде как принадлежали товарищу отца гражданина Т., а куча 5,6мм патронов «Темп» и «Биатлон» оказались собственностью… некоего служителя Киево-Печерской Лавры. Просто так вышло, что в жизни всех этих персонажей наступил момент, когда они вдруг осознали, что нет места лучше для хранения патронов, чем гараж гражданина Т. Впрочем, это уже совсем другая история. Шли годы, менялись президенты и векторы цивилизационного выбора страны. Наконец, спустя семь лет, в 2016 г., суд все-таки поставил точку в этом деле, приговорив гражданина Т. к 13 годам лишения свободы. Еще несколько недель спустя… он вышел на свободу по «закону Савченко». Как бы то ни было, правоохранители, работая тогда, в 2009 г., над раскрытием покушения на убийство Виталия Сальникова, похоже, попутно ликвидировали чей-то довольно амбициозный подпольный оружейный «стартап» — поскольку стреляющие дубинки «образца гражданина Т.» пока больше нигде не появлялись.
