Продолжение саги о горной охоте в Норвегии на северного оленя. В прошлом номере обсуждались одежда, экипировка и подготовка охотника, а также его оружие, оптика и патроны. Во второй части статьи мы познаем все удовольствия сурового северного климата и норвежского рельефа, обсудим понимание термина long range европейскими охотниками, а также будем выслеживать, скрадывать, догонять, поджидать – и обретем, наконец, желанную добычу!
Начало статьи «В Норвегию за оленями. Часть 1»
Пока мы ехали в угодья из тира, погода предвещала нам все «удовольствия» экстремальной охоты: моросящий дождь, плотную низкую облачность, туман, температуру около +5 °С и порывистый ветер. Впрочем, по словам местных, погода в здешних местах — явление непредсказуемое и переменчивое, поэтому заранее огорчаться не следует. Может и улучшиться. А может, и наоборот.
Наша дорога со стрельбища пролегала через самую высокую в Северной Европе плотину ГЭС — дамбу озера Ватнедал высотой 120 м. С дамбы открывается великолепный вид на долину внизу, однако охотиться нам предстоит гораздо выше. Поэтому наши гиды отпирают шлагбаум на дороге слева от дамбы, ведущей в частные владения, и мы еще около часа едем вдоль берега водохранилища по крайне живописным местам: отвесные скалы, расцвеченные осенней палитрой северной природы и перемежающиеся ручьями и водопадами. Одну из них разрезает длинный и глубокий тоннель. Наконец мы приезжаем в финальную точку — место, где соединяются два самых больших рукот ворных озера. Здесь дорога заканчивается, и дальше — либо только пешком, либо на лодке по озеру. Долину с озерами окружают хмурые горы неприступного вида, и потому, когда мы делимся на группы и меня определяют в команду, идущую пешком, я не слишком огорчаюсь — все равно ведь нас вряд ли сходу потащат на самый верх, правда?
Необременительная горная прогулка
Как бы не так! Наш провожатый Мике, сухой и поджарый охотник лет пятидесяти, деловито осведомился, как у нас обстоит со здоровьем и не против ли мы небольшого восхождения. Мы переглянулись и хором заверили его, что здоровья у нас — побольше, чем у иных оленей! После этого осталось лишь договориться, кто из охотников на сегодня обладает правом первого выстрела. Затем, вскинув рюкзаки и карабины на плечи, мы отправились в путь.
Прогулка по тундре, даже с рюкзаком и винтовкой на спине, на первый взгляд может показаться не слишком утомительной; особенно если удачно выбрать сезон, когда гнуса и комаров уже нет, а серьезных холодов и снега еще не предвидится. Но это если бродить по равнинной тундре и в хорошую погоду. Мы же под предводительством Мике сходу полезли вверх, стараясь осторожно подниматься по мокрым, мшистым камням, да изредка останавливаясь на отдых на горизонтальных участках.
Часа через полтора, изрядно натрудив ноги, хорошенько промокнув и тяжело дыша, мы вскарабкались на верхушку ближайшей горы. На вершине нас ожидал довольно однообразный и весьма унылый пейзаж: с нее открывался вид на горное плато, состоящее из скал, камней, обилия воды и прошлогоднего снега, но без какой-либо растительности, за исключением мхов и лишайников. Да и погода здесь была, что называется, хуже некуда — дождь со снегом залеплял мне очки, температура упала почти до нуля, а ветер то и дело норовил сбить с ног. Под ноги при этом приходилось смотреть крайне внимательно, и в этот день я в первый, но далеко не в последний раз похвалил себя за удачный выбор горных ботинок с хорошей поддержкой голеностопа. Пару раз ноги мои таки соскальзывали с камней в щели между ними — но, хвала богам, обошлось без вывихов и прочих крайне неприятных последствий. По крайней мере, у меня.
Между тем, ни одного оленя — ни по пути на склоне, ни на самом верху — мы не встретили. Особенно странно было всерьез ожидать их в эту пору наверху — я, конечно, не олень, и тем более не норвежский северный, но в столь мерзкую погоду делать там, как мне казалось, на месте оленей было бы ну совершенно нечего. Внизу гораздо теплее и уютнее. Да еще и сытнее.
Наш проводник, однако, мои взгляды не разделял и решил провести нас поверху — чтобы убедиться, что оленей здесь все-таки нет. Прогулка эта стала довольно изматывающей, и в один из немногочисленных привалов я решил, что раз уж мы так высоко забрались, то было бы здорово хотя бы проверить работу оружия и оптики в экстремальном климате и на столь значительной высоте — ведь другого такого случая могло за всю поездку и не представиться. Кроме того, местность вокруг к этому очень располагала: отвесные скалы, камни с белым лишайником вместо мишеней, чудовищно отвратительная погода и полное отсутствие людей на многие десятки километров — исключая таких психов, как мы, разумеется. Решено: немного постреляем, чтобы согреться.
Достаю бинокль с дальномером Leica Geovid, снимаю крышки. Дождь моментально заливает водой стекла, но и сквозь эту пелену мне удается найти и измерить дистанцию до двух камешков, стоящих слегка особняком, — около 120 и 340 м соответственно. На всякий случай внимательно изучаю окрестности. Ни людей, ни оленей в поле зрения нет, сплошные скалы и вода. Прошу одного из спутников понаблюдать, а сам раскладываю сошки и занимаю удобную позицию с карабином Merkel RX.Helix Alpinist калибра .30-06. Прямым движением затвора досылаю из магазина патрон с пулей RWS Speed Tip Pro. Снимаю крышки с прицела и сквозь воду нахожу свою первую каменную цель. Особых поправок для дистанции 120 м не требуется, поэтому я взвожу шпаншибер и прицеливаюсь. Благодаря красной подсветке центральной точки прицела Leica Magnus сделать это даже сквозь дождь не составляет труда.
Благодаря саунд-модератору выстрел звучит сухо и совершенно незаметно на фоне разгулявшейся стихии. Снова нахожу в прицел камень и вижу черную отметку от пули в белом пятне лишайника на нем. Отлично, точно в центр! Теперь — дальняя цель. Калькулятор в бинокле предлагает внести 18 кликов по вертикали, ну а о поправке на ветер все же нужно думать самому — ведь здесь он совсем нешуточный. Решив не мудрствовать и проверить воздействие ветра экспериментально, я прицеливаюсь в центр пятна и стреляю. Попадание — сантиметров на 15 левее точки прицеливания. Надо же: я думал, что в такой ураган придется выносить добрых полметра. Прицеливаюсь еще раз, на этот раз уже с учетом поправки — но тут появляется наш проводник Мике и просит больше не стрелять. На вопрос «почему?» он делает загадочное лицо и говорит, что владелец здешних земель может быть недоволен, если мы будем стрелять слишком много. Эта мысль кажется мне абсурдной, учитывая нашу высоту и погодные условия, при которых звук заглушенного модератором выстрела будет абсолютно неразличим уже метров за 300. Но делать нечего — мы в гостях, так что я покорно снимаю карабин со взвода, забрасываю его на спину, и мы начинаем спуск вниз.
Прогулка по мокрым и снежным горам в условиях шторма продолжалась порядка пяти часов. Ни одного оленя мы при этом не увидели, но сами изрядно вымотались. Наконец, мы спустились на уровень нашей точки сбора и оказались в болотистых местах по другую сторону реки, соединявшей верхнее и нижнее озеро и отделившей нас от стоянки с машинами. Мике заявил, что ближайший мост через реку — в полукилометре отсюда, поэтому он предлагает идти вброд, так как здесь, мол, неглубоко. Сказал и пошел в реку как был — в одежде и обуви. На лицах моих спутников легко читались сомнения, аналогичные моим собственным, но делать нечего — парни махнули рукой и также пошли преодолевать водную преграду (довольно бурную на вид). В принципе, после пяти часов непрерывного лазанья по мокрым горам какая-то там речка уже не кажется серьезным препятствием.
Я все же чуть задержался — извлек свой верный Spyderco Manix и попытался найти среди окружающей тундры деревцо, из которого можно было бы соорудить хоть какое-то подобие шеста. Черт с ними, с ногами, а вот потерять равновесие и упасть в быструю холодную воду целиком мне как-то совершенно не хотелось. Вырезав подходящую палку, я побрел с ней через реку, стараясь удержать и равновесие, и видеокамеру. Наградой мне и всей нашей группе была банка отличного норвежского пива из багажника нашего автомобиля. Но вот досада — если всю дорогу по горам благодаря мембране Gore-Tex ноги мои были относительно сухими, то перед бродом я как-то не догадался затянуть потуже шнуровку — и правый ботинок изрядно черпнул воды. Ладно, дома просушим. Я сменил носки на сухие, натянул на себя все пред усмотрительно захваченные теплые вещи и приготовился ждать остальных.
Стало смеркаться, мы уже порядком замерзли, а коллеги из группы с противоположного склона долины все не показывались. В конце концов, в разговоре с проводниками выяснилось крайне неприятное известие: французский журналист Филипп оступился на скользких камнях и повредил ногу. Произошло это, как я понял из радиообмена, в горах на высоте порядка 800 м, и спуститься самостоятельно он не сможет. Необходимо ждать спасателей и медиков и снимать его с горы.
Сначала надеялись на вертолет медслужбы из аэропорта Кристенсен, но там ответили отказом — действительно, погодные условия были совершенно нелетными. После этого стало понятно, что спасательная операция предстоит очень непростая — поскольку уже порядочно стемнело, погода становилась все хуже, а одна только дорога от госпиталя в эти горы заняла бы у врачей и спасателей несколько часов.
Чтобы не нагнетать страсти, скажу коротко: снимали француза с горы до двух часов ночи. После этого страдальца увезли в госпиталь, а мы к трем ночи вернулись на базу. Стала известна и причина несчастного случая: чемодан Филиппа по дороге в Норвегию по вине авиакомпании отстал на сутки, а его горные ботинки были именно в нем. Но пропускать первый день охоты Филипп не хотел, и потому отправился на охоту в обуви, совершенно для этого не предназначенной. Увы, горы подобных вольностей не прощают, как результат — закрытый перелом ноги.
За первый день я прошел трудный путь по горам, устал как собака, а потом еще и продрог до нитки — но дома быстро отогрелся в горячем душе. Мы наскоро отужинали, разожгли «буржуйку», развесили насквозь мокрую одежду и расставили вокруг нее абсолютно мокрую обувь, после чего свалились спать. Было совершенно очевидно, что ни о каком выезде в семь утра на следующее утро и речи идти не может.
Посиделки на холме
Утро началось около одиннадцати — и оказалось совсем не таким плохим, как могло бы быть, учитывая предыдущий тяжелый день и абсолютно безумный вечер. Во-первых, штормовой фронт миновал, и погода снова радовала нас ласковым осенним солнцем. Во-вторых, несмотря на серьезные нагрузки, я проснулся без каких-либо неприятных ощущений в теле. А значит, можно было снова выезжать на охоту. На этот раз я без колебаний выбрал группу, отправляющуюся на лодке по озеру, и специально уточнил, не будем ли мы снова совершать многочасовые восхождения, в отсутствии которых меня клятвенно заверили.
Местность, где мы провели второй день охоты, была более пологой и живописной. Но сперва до нее нужно было добраться, и под негромкий рокот мотора мы занялись изучением окрестных берегов в бинокли — как нам сказали, шансы заметить таким образом стадо оленей довольно велики. Животных не было, но я в очередной раз пораз ился качеству Leica Geovid: вокруг и так очень красиво, а в бинокль — ну просто волшебно!
Причалили, разобрали рюкзаки и карабины и пошли чуть вверх по долине. Пушистый ковер изо мха и травы под ногами то и дело сменяли небольшие болотца и ручьи. На почве было достаточно легко различить свежие следы копытных, и хотя следопыт из меня плохонький, но даже я понял, что олени здесь бывают регулярно и в немалом количестве.
Через час мы с проводником Кристеном отделились от остальной компании и заняли позицию на небольшом холме в центре долины. По словам местного, это было самое выгодное положение, так как с холма отлично просматриваются все пути и подходы к озеру — а значит, и олени не останутся незамеченными, и совершенно необязательно их искать «ногами». Спустя некоторое время мы действительно заметили первую живность — но не оленей, а лося. Красивый, статный черно-белый бык степенно прогуливался между камней метрах в пятистах-шестистах от нас, и я смог удачно запечатлеть его на камеру. Но сезон охоты на лося начинается в этих краях гораздо позже, так что нам оставалось лишь любоваться животным в бинокли. У моего проводника оказался старенький Zeiss производства середины прошлого века — и, сравнивая картинку в нем с ультрасовременным Leica Geovid, нетрудно было увидеть, что все это время технологии производства оптики на месте не стояли.
Лось, в конце концов, ушел, а мы с Кристеном перекусили: с помощью газовой горелки и котелка он очень быстро приготовил растворимый супчик, а потом и кофе. Дальше мы принялись общаться на самые разные темы, преимущественно о жизни в Украине и Норвегии. Не обошли стороной и политику, экономику и, конечно же, охоту — в общем, все, на что хватило нашего скромного словарного запаса. Норвежец говорил по-английски чуть хуже меня (я тоже отнюдь не блистал), так что общение было неспешным, простым и незамысловатым.
Норвежские охотники не стреляют по зверю дальше 150-200 м. Таковы местные традиции
Я рассказал ему о своем увлечении высокоточной стрельбой и объяснил, что мне очень интересно, как работает комплекс из бинокля с дальномером Leica Geovid, карабина Merkel RX.Helix и патрона RWS Speed Tip Pro на действительно больших расстояниях. И что было бы здорово выяснить, работают ли поправки, которые выдает бинокль, на дистанциях свыше 300 м. И что если он не возражает, то я бы сделал выстрел на большую дальность по какой-нибудь заметной цели на скале, расположенной метрах в семистах-восьмистах от нас.
Мои объяснения вызвали у Кристена заметный интерес — но ровно до того момента, пока я не оз вучил предполагаемые дистанции стрельбы. На этом месте глаза у проводника округлились, и он сказал, что они здесь вообще не стреляют по зверю дальше 150 м. Абсолютный максимум — 200, но вообще-то они всегда стараются подобраться как можно ближе.
Дальше в диалоге выяснилось, что само понятие Long Range для норвежских охотников примерно означает «дальше 150 м». О том же, что можно стрелять и попадать дальше 300 м, мой спутник вообще впервые слышит! По его словам, это уже дистанции военные, и охотники на такие расстояния не стреляют. Ни-ког-да!
Но ведь одно дело зверь, другое — стрельба по камням, говорю я. Здесь никого нет на многие километры, местность отлично просматривается, есть множество удобных мест, чтобы сделать прицельный выстрел — если, конечно, мне это будет позволено. Ведь надо же проверить, как работает наш дальнобойный комплекс! Кристен строго отвечает, что ему необходимо осведомиться у здешнего землевладельца, позволит ли он произвести такой выстрел — но для этого нам необходимо вернуться в лагерь. Значит, это уже завтра. А пока что никаких экспериментов у нас не получится.
Так, в дискуссиях и наблюдениях за местностью, прошел день; начало смеркаться, и мы вернулись в лагерь. Сегодня мы тоже так и не увидели оленей. Впрочем, грех жаловаться — и погода была не в пример лучше, и время на свежем воздухе мы провели расслабленно, не слишком утруждаясь. С надеждами на третий день охоты и уснули.
Олени наконец!
Снова рокот мотора, и снова лодка плавно рассекает гладь озера. Мы пристально, насколько это позволяет качка, всматриваемся в берега — одна из групп сообщила по рации, что видит на склоне оленей! Наконец наш сегодняшний проводник Оле тоже находит их в бинокль, после чего быстро составляет план действий.
Одна часть группы высаживается раньше и приближается к оленям слева по склону. Мы же проплываем мимо них, высаживаемся и тоже начинаем подниматься, чтобы зайти справа. Таким образом, оленям останется уходить только вверх — что в этой местности крайне сложно — либо вниз, к воде. Но в этом случае дистанции будут до 300 м — а значит, есть надежда на результативный выстрел.
Начинается самый интересный этап охоты — скрадывание. Проводник ведет нас, прикрываясь скалами и складками местности, тихонько общаясь по рации с координатором, который следит снизу и за оленями, и за второй группой охотников. Мы стараемся молчать и поспевать за Оле — несмотря на возраст за 60 и упитанную комплекцию, норвежец легко дает нам фору в этой пересеченной местности, ведь охотится он здесь чуть ли с самого детства. И вот уже нас отделяет от стада оленей всего один отросток горы. Мы быстро договариваемся о том, кто будет стрелять первым, — немец Петер, мой сосед по номеру, берет эту миссию на себя, за ним идет Мишель, представитель компании Leica. Я же вперед не спешу, так как снимаю происходящее на видео, стараясь выбрать ракурсы поудачнее и ничего не пропустить.
Ветер нам благоприятствует, и мы подходим к оленям на расстояние меньше 100 м, при этом они все еще не подозревают о нашем присутствии. Стрелки залегают на склоне и ждут удобного случая, высматривая самые интересные и желанные трофеи — согласно нормам, мы можем добыть не больше четырех крупных самцов. Но это первая встреча с оленями за эту охоту — а значит, можно выбирать самого-самого!
Тем временем стадо выходит из-за скалы. В нем больше полусотни особей. В лучах низкого осеннего солнца рога самцов сверкают особенно красиво, но засматриваться некогда — олени остановились, и уже надо стрелять, иначе они просто уйдут!
Того же мнения, по-видимому, и наши стрелки. Резко звучит выстрел, и стадо оленей бросается наутек, делясь на две части — одна уходит влево, вторая — вправо, за холм. Я наблюдаю за всем этим на дисплее камеры, стараясь не потерять из виду основную, левую группу. Пробежав метров сто пятьдесят, олени сбавляют ход — и звучит второй выстрел. Я замечаю большого самца, который внезапно отделяется от стада, забирает вправо, замедляется, делает еще несколько шагов и ложится окончательно. Кажется, есть один!
Стрелки спешат к добыче, проводники же остаются наблюдать сверху. Петер первым подходит к своему трофею. Что ж, с полем, то есть — вальдманс хайль!
Наступает черед разделки. В Европе все не так, как у нас: здесь охотники сами разделывают свою добычу. Однако при этом прав на мясо животного не имеют — его положено передать в местное хозяйство. То есть охота имеет сугубо трофейную привлекательность. Но доставить мясо взятого оленя до хранилища охотник также обязан самостоятельно.
Мы помогаем Петеру с разделкой, попутно изучая эффект от работы пули RWS Speed Tip Pro по дичи. Странно, вроде бы попадание по месту, а олень пробежал еще добрых 150 м… Смотрю свою запись на камере: второй выстрел был явно мимо — видно, как вздыбилась земля от попадания пули в метре от животного. Значит, результативным был именно первый. Как же так?
Изучив внутренности, приходим к выводу, что Петер при выстреле чуть завысил — и попадание пришлось не в сердце, а над ним, навылет по легким. У оленей, как и у всех копытных, сердце в туловище располагается очень низко, и поэтому нужно не бояться брать пониже, так как попасть ниже сердца не получится — разве что пуля пройдет вообще под корпусом цели. Тем временем проводники обнаруживают, что одно из копыт у оленя деформировано, и забирают его с собой (показать «властям», как они объясняют). Мы же подсушиваем и забираем мясо и голову оленя с рогами — причем все это складывают в рюкзак самому охотнику, и ему предстоит лично транспортировать добычу к лодке. Шкура и все внутренности остаются на радость хищникам. Местные вороны уже учуяли запах добычи и начали слетаться чуть ли не раньше, чем уш ли охотники.
Пока идет разделка дичи, охота продолжается. Доносится эхо выстрела, и через пару минут наши коллеги, заходившие слева, докладывают, что также взяли оленя — неподалеку, за холмом. Поэтому проводник Матиас предлагает мне, если я тоже хочу отметиться, подняться на другой холм и понаблюдать за окрестностями, подождав там остальных. Ведь олени вряд ли ушли слишком далеко. Я охотно соглашаюсь: поднимаюсь на холм, взбираюсь на самый высокий камень и обустраиваю себе вполне комфортабельный наблюдательный пост.
В первые 15-20 минут ничего не происходит — и я развлекаю себя тем, что снимаю на камеру небольшой импровизированный обзор карабина Merkel RX.Helix Alpinist, которым меня и других охотников снабдили организаторы. Но вот при очередном осмотре окрестностей в бинокль я внезапно замечаю движение. Это олени! Большое стадо, под сотню голов. Идут спокойно, кормятся на ходу. Я настраиваю камеру, потом аккуратно замеряю дистанцию дальномером, встроенным в мой Geovid, — порядка 800 м. Безусловно, стрелять нельзя. Но в любом случае я сообщаю о своей находке по рации. Через несколько минут ко мне присоединяется Матиас, некоторое время наблюдает за оленями, а потом предлагает план.
[toggle title=»СЕВЕРНЫЙ ОЛЕНЬ (ДИКИЙ) «]
Единственный представитель рода Северные олени (Rangifer). Это олень средней величины с наибольшими рогами относительно размера тела из всех животных, имеющих рога. Северный олень отличается от других оленевых тем, что рога растут у особей обоего пола, хотя у самок они маленькие, длинные и тонкие. Высота в холке — 100–120 см. Вес — 65–150 кг. Самки примерно на треть меньше самцов. Гон проходит в сентябре — октябре, в мае самка приносит одного, очень редко — двух телят. Обитает в тундре и тайге Евразии и Северной Америки, на ряде островов Северного Ледовитого океана. В евразии ученые выделяют до восьми подвидов северного оленя, в Северной Америке — четыре подвида. Карибу — общее название североамериканских подвидов дикого северного оленя. Северный олень — мигрирующий вид. Основой его рациона являются лишайники; таким образом, постоянные миграции дают возможность восстанавливаться лишайниковому покрову. Дикие северные олени значительно крупнее одомашненных: по размерам — на 10-20%, по массе тела — на 20-30%. Основное отличие домашних оленей от диких — поведение при опасности; «дикари» разбегаются, а домашние останавливаются и сбиваются в кучу — в надежде на помощь человека.
[/toggle]
По его словам, оленье стадо всегда двигается против ветра, и в данном случае они явно идут по долине к озеру. Мы находимся на левом склоне, а в центре долины высится тот самый холм, где вчера мы с Кристеном коротали время за приятной беседой и дискуссиями о дальней стрельбе. Если ты поторопишься, говорит Матиас, то как раз успеешь подняться на холм, когда олени будут проходить рядом. Только не стреляй больше крупных самцов, а то мы не знаем, выполнена уже норма их отстрела на всю группу или нет. Выбирай самку либо олененка.
Я почти бегом отправляюсь наперерез оленям, думая про себя, что у меня и в мыслях нет стрелять крупную дичь. Трофеи я пока не коллекционирую, а тащить на себе 60-70 кг мяса до лодки — удовольствие довольно слабое, хоть и, безусловно, почетное. Пыхтя, взбираюсь на холм по центру долины — и внезапно сталкиваюсь с оленями. Но не нос к носу, а чуть иначе — поскольку их стадо, в основном, уже прошло, и большая часть особей от меня уже удаляется. Нырнув за камень, я пытаюсь найти в прицел хоть одну самку. Но, как назло, все олени кажутся мне рогатыми — и при этом они активно движутся, постепенно заходя за склон холма.
Вскакиваю на ноги и, пригнувшись, бегу следом, попутно бормоча в рацию, что вижу оленей, но удачный выстрел не сложился. Огибаю склон — и внезапно вижу все стадо как на ладони. Олени спускаются с холма к озеру, и у меня появляется возможность как следует подготовить позицию и рассмотреть их во всех деталях. Но что за черт! Я кручу кратность на прицеле туда-сюда, но это никакой не глюк — действительно, все олени, которых я наблюдаю, рогатые! А ведь я четко помню наставление проводника: либо самку, либо олененка. Самцов не брать. Неужели в этом стаде одни самцы? Да ну, что за чушь…
В этот момент олени подходят к оставленной нами на берегу лодке, замечают ее и пугаются. Стадо срывается в галоп и возвращается на холм, на котором лежу я, все еще судорожно пытаясь разобраться, кто из них самки, а кто самцы. Скорость, с которой олени мчатся по склону вверх ко мне, впечатляет — еще несколько секунд назад я ставил кратность прицела на максимум, 16х, чтобы получше рассмотреть конкретных особей, теперь же мне приходится спешно убирать ее до минимума в 2,4х, чтобы успевать сопровождать их и иметь возможность выбрать свою добычу.
Наконец стадо замедляется прямо возле меня — и я замечаю некрупного оленя с одним рогом. Принимаю решение стрелять — даже если я возьму самца, за отстрел «бракованного» меня наверняка лишь похвалят. Аккуратно прицеливаюсь. Помня о случае с Петером, беру пониже, но учитываю очень небольшую дистанцию — до цели всего 40-60 м, то есть пуля пройдет на несколько сантиметров ниже перекрестья прицела. Наконец, вот он, момент!
Стадо срывается с места, но я хорошо вижу, что мой олень уже никуда не бежит. От удара RWS Speed Tip Pro калибра .30-06 он падает на месте как подкошенный, и уже через 10-15 секунд все кончено. Сообщаю об успехе по рации, меня поздравляют и просят чуть подождать, так как олени как раз выходят к еще одной группе охотников по другую сторону холма. Через какое-то время там также звучат выстрелы.
Наконец ко мне приходит Мати ас, и мы принимаемся за добычу. Мой олень оказывается совсем небольшим, килограммов на 35- 40, и я поначалу подумывал о том, чтобы дотащить его до лодки целым. Но проводник предлагает разделать на месте. У меня в этом вопросе опыта маловато, о чем я ему честно сообщаю, поэтому Матиас берет основную часть работы на себя, а я ассистирую. В какой-то момент я с удовольствием одалживаю ему Spyderco: мой Manix оказывается в разы острее его собственного ножа. Минут через двадцать мы уже пакуем мясо в мешки. Попутно я сообщаю Матиасу, что никак не мог выбрать безрогую самку либо олененка, на что он смеется и отмечает: вероятно, ему стоило предварительно чуть больше рассказать нам о северных оленях. Оказывается, у них рога носят все — и самцы, и самки, поэтому неопытному охотнику иногда действительно нелегко их отличить. Но он хвалит меня за выбор добычи, так как двухгодовалый олень в гастрономическом плане гораздо лучше старых трофейных особей. Воодушевленный, я гордо отказываюсь от помощи в переноске, навьючиваю на себя рюкзак с добычей и следую за проводником к лодке. Благо, идти нам каких-то метров триста.
Вечером в лагере мы подводим итоги охоты — четыре взрослых трофейных самца и еще пяток особей поменьше. Неплохо для одного дня! Сегодня вечером явно будет праздник! Почти все отметились результативными выстрелами и очень довольны и собой, и охотой — кроме съемочной группы польского телеканала, которым удача не улыбнулась. Ну что ж, у них будет еще полдня завтра.
Страдания по «лонг рэйнджу»
В этот день я на охоту уже не пое хал, так как мне пообещали, что я смогу проверить работу комплекса Merkel + Leica + RWS на местном стрельбище. Мы приезжаем на него к полудню, я быстренько расставляю свои видеокамеры и намечаю рубежи. Ага, самая дальняя мишень здесь — 180 м; дальше начинается поросший лесом склон, и следующую цель можно будет выбрать уже на нем, на дистанции 320 м — корень большой сосны. За лесом высится голая скала, до которой дальномер показывает порядка 500 м, а если выбрать цель поближе к ее вершине, то выйдет и все 700-750. Отлично! Вот и постреляем.
По первой мишени я стреляю, просто чтобы проверить пристрелку карабина. Как-никак, а три дня кряду он мок за моей спиной в беспощадном норвежском климате, отогревался и сох возле «буржуйки», трясся в багажнике автомобиля и прыгал со мной по здешним скалам! Но все это никак не сказалось на точности — RX.Helix отправляет пулю аккурат в центр мишени.
Перехожу на 320 м — вновь измеряю дистанцию до сосны и вношу выданное калькулятором бинокля Leica Geovid число кликов в прицел. Цель моя находится под значительным углом вверх — но в бинокле имеется инклинометр (датчик вертикального угла), и поправки высчитываются уже с учетом угла места цели. Как могу, изыскиваю устойчивое положение со стола под углом, прицеливаюсь и стреляю. Отдача и неудобная поза не позволяют мне сразу же увидеть результат попадания, но именно для этого у меня есть видеокамера с зумом в 50х.
Просматриваю запись и вижу, что выстрел ушел левее выбранной мною точки сантиметров на двадцать. Снова смотрю на склон и внезапно понимаю, что там, в отличие от стрелкового рубежа, довольно ветрено! Вон как колышутся сосны. А ведь поправку на ветер я и не брал…
Делаю следующий выстрел — и пуля выбивает клуб пыли именно в том месте, где мне и хотелось. Удовлетворенный, я начинаю готовиться к более дальней стрельбе — на 500 и более метров. Но в этот момент происходит неожиданное. Когда я озвучиваю свои планы, мой провожатый, норвежец Матиас, с интересом наблюдавший за моими экспериментами в бинокль, внезапно заявляет, что он уже не чувствует себя комфортно от того, что я собрался стрелять «в такую даль». Мол, он не может знать, что там точно нет людей и выстрел будет безопасен. Мои возражения (что это, во-первых, территория стрельбища, и что, во-вторых, я намерен стрелять по отвесной скале, абсолютно голой и хорошо просматриваемой на добрую сотню метров во все стороны) никакого воздействия на него не возымели. То есть стрелять мне Матиас вроде бы и не запрещал, но всем своим видом намекал, что он против — так же, как вчера и позавчера его коллеги были против дальнего выстрела в угодьях, предлагая мне сделать это на стрельбище. А сегодня, получается, такая стрельба уже и на стрельбище не приветствуется — хотя я специально не поехал на охоту именно ради этого теста карабина, оптики и патронов.
Однако я не хочу показать себя невежливым гостем, поэтому долго не спорю — покорно прекращаю стрельбу, разряжаюсь и выключаю камеры. Остается еще полпачки патронов, и Матиас с Мишелем по очереди достреливают их из моего карабина по теннисным мячикам, валяющимся на лужайке метрах в тридцати от нас. С мощной 16-кратной оптикой на очень точно бьющем карабине Merkel RX.Helix я лично не вижу совершенно никакого интереса в такой стрельбе, но не подаю вида.
Первые выстрелы у обоих идут заметно ниже цели, и я объясняю, что на таком расстоянии им, чтобы попасть в шарик, нужно целиться выше — так как «ноль» у карабина на 100 м. Вскоре у них начинает получаться — и шарики весело подпрыгивают от попаданий на несколько метров вверх, доставляя этим массу положительных эмоций. Хотя дистанция стрельбы тут насколько коротка, что, на мой взгляд, возникает уже нешуточная опасность рикошета от камней либо грунта. Но Матиасу с Мишелем это некомфортным не кажется. Что ж, каждому свое…
Финальные аккорды
«Вишенка на торте»: коллеги-поляки с охотничьего телеканала, отдельной группой снимавшие все четыре дня видео в надежде запечатлеть результативную охоту, в последний день все же вышли на оленей. До стада по дальномеру было всего 220 м — но их прово дник запретил стрелять со «слишком большого», по его мнению, расстояния и попытался подвести их поближе. К сожалению, олени их учуяли и мгновенно ушли — а больше возможности для выстрела не представилось. На выражение лица поляка — заядлого охотника, который мне это рассказывал уже по пути в аэропорт, — было жалко смотреть. Отлично представляю себе его разочарование. Но, с другой стороны, охота — это не только стрельба, но еще и дань уважения местным традициям. И если местные традиции требуют от охотника подходить к зверю на минимальное расстояние, а не бить его из дальнего далека — значит, так и нужно делать, и ничего здесь не попишешь.
В итоге мы уезжаем из Норвегии с массой впечатлений — потрясенные красотой здешней природы, впечатленные ее пейзажами, горами и архитектурой, покоренные простотой, откровенностью и доброжелательностью ее местных жителей. Это действительно была невероятная охота — из тех, которые уже не забудутся никогда. Я доволен и собой, и своей подготовкой, и экипировкой, и снаряжением: охотничья одежда от Bergans of Norway отработала великолепно, ботинки Chiruca Vaguada сохранили мои ноги в сухости и, что гораздо важнее, в целости, а оптика Leica позволила найти оленей и произвести прицельный выстрел. Карабин Merkel RX.Helix в варианте Alpinist показал себя неприхотливым и при этом комфортным, надежным и точным оружием, которое не обременит стрелка даже при длительных восхождениях. Ну, а патроны RWS Speed Tip Pro продемонстрировали свою эффективность: ни одного подранка за всю охоту, чему были также очень довольны и наши проводники.
А что касается «лонг рэйнджа» — то, уверен, мне еще представится возможность испытать это незаурядное оружие, оптику и патроны действительно дальними выстрелами. Однако это будет уже совсем другая история.
[button url=http://gunmag.com.ua/6-2016/ size=13 icon=exit]СТАТЬЯ ОПУБЛИКОВАНА В № 6 ЗА 2016 ГОД[/button]
