Отхрустел под ногами стрелков свежевыпавший предновогодний снежок. Яркие точки оранжевых шапок, словно развешанные чьей-то рукой вдоль просеки апельсины, выдавали застывших в предвкушении выхода зверя охотников. Сегодня — закрытие сезона, и у нас есть лицензия на лося…
«Гоп! Го-о-оп!!!» — отзывается один загонщик, и тут же его подхватывает нестройный хор остальных. Через какие-то мгновенья вплетаются голоса лаек, явно преследующих кого-то большого. Вот уже слышен громоподобный треск валежника — словно от обезумевшего грузовика, прорывающегося сквозь лесную чащу. Мелькание черной массы за стволами сосен. Ближе. Громче. В прицеле блеснули рога — и вот уже 11,7 грамма свинца с медью останавливают бег лесного великана. Восторг с легкой ноткой грусти. Охотникам знакомо это ощущение после удачного выстрела.
Контора пишет
Новейшая история Украины пестрит фактами наплевательского отношения государства к рядовым «правильным» охотникам. Так и начало нового 2017 года ознаменовалось очередным всплеском возмущения охотничьей братии. И немудрено: 3 февраля Минэкологии приняло Приказ № 41 «О запрете охоты на лося», который устанавливает запрет охоты на лося европейского (Alces alces) по всей территории Украины сроком на 25 лет.
Государственный контроль за соблюдением режима запрета возложен на Государственную экологическую инспекцию. При этом запланировано (!) разработать программу воспроизводства популяции этого вида в Украине. Также будет обеспечено проведение необходимых исследований и мониторинга состояния популяции с участием ученых. Таким образом, «кровно» заинтересованную общественность — охотников — привлекать не планируется.
В комментариях министр экологии О. Семерак сообщает, что перед разработкой документа Министерство консультировалось с Институтом зоологии им. Шмальгаузена Национальной академии наук Украины.
«Выводы о состоянии популяции лося были критическими и только официально подтвердили наши опасения, что животное исчезает в Украине, — пишет Семерак. — Считаю, что делать вид, что флора и фауна — не украинское национальное богатство, и с его защитой можно подождать до лучших времен, — преступление и бездействие». Отличный спич политика, рассчитанный на обывателя, в представлении которого охотник, браконьер и серийный убийца-маньяк стоят в одном ряду.
Легальная охота — наиболее грамотный способ укрепления популяции дикого зверя
Также министр упоминает о зарубежном опыте — в частности, приводя в пример Польшу: «С 2001 г. там введен мораторий — за это время популяция лосей выросла в несколько раз».
Вот так почитать — молодцы экологи: запретили охоту на лосей, и те тут же бросятся плодиться и размножаться! Осталось лишь чуть-чуть подождать — и спасенные от кровожадных охотников сохатые начнут шнырять в парках городов-миллионников рядом с прыгающими полуручными белками.
Однако, живя в этой стране, думающее меньшинство населения давно перестало верить речам государственных мужей и всю информацию перепроверяет в альтернативных источниках — благо век Интернета это позволяет, было бы желание и время. Поэтому мы попробуем копнуть глубже. Что же скрывается за словами чиновника — столь сладкими для ушей далекого от охоты электората, но в то же время вызывающими недоумение у охотников и ужас у работников охотничьих хозяйств?
Просто лось
Для начала — по чьему, собственно, поводу весь сыр-бор?
Лось — самый крупный представитель семейства оленевых. Он также является самым высоким европейским животным. Среди прочих оленей резко выделяется своей внешностью. В первую очередь бросается в глаза его огромный размер: длина тела может достигать 3 м, высота в холке переваливает за 2 м, вес составляет 500-600 кг. Туловище сохатого относительно короткое, а вот ноги очень длинные. Мордой лось тоже не похож на других оленей. Голова у него большая и тяжелая, морда длинная, большая верхняя губа немного нависает над нижней. Лосиные рога имеют характерную форму: основание рога (ствол) короткое, от него вперед, в стороны и назад полувеером расходятся отростки, ствол соединен с отростками уплощенной частью — «лопатой». За эту форму лось и получил прозвище «сохатый». Впрочем, форма рогов варьируется у лосей из разных регионов. Их размер также зависит от возраста животного: чем оно старше, тем шире «лопата» и тем больше на ней отростков. Рога у лосей носят только самцы. Окраска однотипная — темно-бурая, почти черная, с более светлым брюхом и ногами.
Лось — сугубо лесное животное. С одной стороны, он тяготеет к густым и непролазным лесам, с другой — часто вынужден кормиться на опушках и в зарослях по берегам рек. Лоси ведут преимущественно одиночный образ жизни и даже в зимнюю пору не образуют больших скоплений — как, например, благородные олени и косули. Пять-восемь голов — такова предельная численность зимнего стада. Питаются лоси в основном ветками деревьев и кустарников. Поэтому в определенной степени являются вредителями лесного хозяйства — за зиму «коллектив» из пяти-шести сохатых вполне может начисто объесть пару гектаров молодых сосен. Летом они едят траву, грибы и водные растения.
В начале XX века численность и область распространения лося в Северной Европе были очень ограниченными.
В Финляндии к этому времени площадь обитания лося значительно сократилась. После Первой мировой войны эти копытные были почти уничтожены. В 1923 г. вид был взят под охрану. С 1933 г. в стране была открыта лицензионная охота. В 1939-1948 гг. численность лося держалась на уровне 5-7 тыс.; в 1955 г. — примерно 15 тыс., в 1957-1958 гг. — 20 тыс., и в 1966 г. — около 40 тыс. голов. В настоящее время лоси распространились по всей стране, и численность их составляет 130 тысяч голов — при лицензионном отстреле в 64,5 тысячи (!) в год.
В Швеции в начале XX века было 8-9 тыс. лосей. Расширение ареала и увеличение численности этого вида особенно интенсивно происходили с 1930-х по 1960-е годы. К сезону 1936/37 г. в стране насчитывалось около 42 тыс. лосей. В 1953 г. новый учет показал, что общее поголовье увеличилось до 90 тыс. В конце 1960-х гг. в Швеции насчитывалось 120-140 тыс. лосей, и их поголовье продолжало расти. На сегодняшний день в Швеции насчитывается около 300 тыс. лосей, при этом в сезон добывается 101 тыс.
В Норвегии, как показывает статистика, добыча лося резко сократилась к 20-м годам ХХ века, после чего отмечалось ее увеличение, прерванное в 1940 г. Последнее объясняют тем, что в Норвегии, вовлеченной во Вторую мировую войну, в это время добывали лося в меньшем количестве, чем в нейтральной Швеции. Перед Второй мировой во йной в Норвегии насчитывали 6-8 тыс. лосей. После 1940 г. численность популяции быстро росла и в 1950-е годы достигла 20-26 тыс. голов. В 1964 г. количество этих копытных в Норвегии оценивалось в 30-35 тыс. особей. К 1970 г. лоси обитали на большей части территории страны, отдельные животные заходили далеко на северные побережья. Современная численность лося в Норвегии составляет около 150 тыс. голов, при этом каждый год добывается 39 тыс. лосей.
Основа роста скандинавских популяций лося при такой интенсивной добыче состоит в первую очередь практически в полном отсутствии браконьерства, а также в выборочном отстреле сеголетков.
Брачный период у лосей начинается в августе-сентябре. в апреле-мае самки рожают одного (реже двух) лосят.
Живут сохатые по 20-25 лет, но в природе обычно погибают гораздо раньше. Основными естественными врагами лосей являются волки. В одиночку хищник не отважится бороться с лосем, но стая серых уже представляет серьезную опасность для сохатых. Однако сколько бы много лосей ни съедали волки, самый большой урон популяции наносят браконьеры. Крупные размеры лося их не отпугивают, а, скорее, даже привлекают: ведь, убив одного такого гиганта, браконьер обеспечивает себя мясом на месяцы вперед — еще и на продажу останется. К тому же добыть этого великана нарушителю закона не в пример проще, чем того же кабана.
Лось, по разным источникам, образует от четырех до восьми подвидов, также некоторые авторы разделяют на два отдельных вида евроазиатских и американских лосей. Лось европейский (Alces alces) в Европе встречается в Польше, Чехии, Венгрии, Беларуси, на севере Украины, в странах Балтии и Скандинавии, а также в европейской части России. В других странах Западной Европы лоси были истреблены в XVIII веке, Восточной Европы — в XIX веке. В Польше, Чехии, Венгрии и скандинавских странах лось вновь расселился в результате охраны, начатой с 1920-х годов. Вот оно, то слово: охрана, а не мораторий на официальную, научно обоснованную охоту. Ведь не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понимать: современная охота и охрана природы — это не взаимоисключающие, а, скорее, тождественные понятия.
Откуда дровишки?
Теперь, собственно, опять вернемся к демаршу нашего министра экологии. Он утверждает, что численность лося европейского на территории Украины катастрофически низка, и приводит даже цифры: по разным подсчетам, от двух до шести тысяч голов. Внимание, вопрос: как можно доверять этим цифрам? Трехкратная (!) погрешность явно наводит на мысль о высасывании из пальца данных об украинской популяции лося, которыми оперирует чиновник.
Возмутительно также и то, что на совещание, которое предшествовало этому злополучному приказу, были приглашены все кто угодно — в том числе и представители ярых антио хотничьих «зеленых» общественных организаций. Но ни одна из «профильных» контор, коим на роду написано участвовать в подобных обсуждениях, представлена не была — ни государственная, ни общественная.
А еще за несколько недель до приказа все СМИ и соцсети облетела новость из Нежинского района Черниговской области: практически на глазах у бригады охраны охотугодий браконьеры расстреляли стадо лосей — и лишь столкнувшись чуть ли не нос к носу с «уазиком» ох раны, ретировались на квадроцикле, оставив после себя россыпь гильз калибра .223 Rem, двух мертвых лосей (бычка-трехлетку и беременную лосиху) и минимум одного раненого сохатого. Так вот, не стала ли причиной этого моратория та душераздирающая фотография двух лосиных эмбрионов на снегу, кочевавшая по всем возможным носителям новостей и вызвавшая столь закономерное возмущение общественности? Только вот почему-то никто не обратил внимания на то, что этот факт браконьерства как раз и был прекращен благодаря бригаде охотников, находящихся в рейде по охране охотугодий! Не «зелеными», не государственными экологами, а именно охотниками! При этом на Нежинский район в этом сезоне не было выделено ни одной лицензии на лося! Что априори подразумевает запрет охоты на него в этих угодьях безо всяких громких приказов. Естественно, это никоим образом не останавливает браконьеров. Запрет охоты им только в прибыль — меньше свидетелей шастает по угодьям.
Сухой анализ
Теперь — обратно к цифрам. Да, никто не спорит, что заявленная министром максимальная численность в 6000 голов для украинских угодий — это далеко от изобилия. При этом из открытых источников известно, что на момент распада Советского Союза в Украине обитало более 14 тысяч лосей. Но, увы, «лихие 90-е» пережило лишь немногим более четырех тысяч из них. Что характерно, в то время официальный отстрел не превышал 10% от популяции, что научно обосновано и никак не может служить причиной снижения численности. Хочу отметить, что в Швеции — самой лосиной стране мира — изъятие такой же части популяции нисколько не мешало неуклонному увеличению количества сохатых. Дошло до того, что на сегодняшний день там насчитывается уже около трети миллиона этих животных. И — популяция достигла возможного максимума, что потребовало увеличения квоты добычи до 30%! То есть в год там добывается более 100 тысяч лосей — по большому счету, столько же, сколько во всем остальном мире! Вот простое и наглядное свидетельство того, что в снижении численности этого вида у нас в стране никак не виновата официальная охота.
Тем не менее, на сегодняшний день (по данным таксаций охотугодий, на основании которых выделяются лицензии на добычу) отмечается текущее увеличение численности украинских лосей. Вопреки словам министра экологии, беглый анализ лимитов использования охотничьих животных за последние десять лет дает четкое представление об увеличении лосиного населения — пусть и не таком стремительном, как хотелось бы. Еще примечательно, что есть данные о снижении темпов роста популяции лосей в 2009-2011 гг., когда охота на лося была закрыта и лицензий на него практически не выдавалось. То есть мы уже имеем конкретный пример «пользы» от закрытия охоты на этих копытных!
Еще примечательно, что стремительное вымирание украинских лосей в 1990-х остановилось в начале 2000-х, когда, как грибы после дождя, стали появляться «частные» охотничьи хозяйства — охотпользователи, финансируемые из средств, не имеющих отношения ни к госбюджету, ни ко взносам членов охотничьих обществ. То есть эти люди имели конкретную мотивацию по увеличению численности охотничьих животных на их территории. Даже если учесть абсурдность самой мысли о возможности существования в нашей стране прибыльного частного охотхозяйства, снижение прямых финансовых потерь хоть как-то компенсируется за счет реализации охот на копытных. Говорят, некоторым «частникам» удавалось «выйти в ноль». Но за счет чего?
К примеру, в 2016 г. на долю частных охотхозяйств приходилось около трех четвертей лицензий на отстрел лося — притом что их общая площадь угодий просто ничтожна по сравнению с территорией угодий государственных и общественных охотпользователей! Так в чем же дело? Думаю, я не одинок во мнении, что основа благосостояния популяций охотничьих животных в «частных» хозяйствах — это круглосуточная охрана угодий от браконьеров. И именно повальное браконьерство голодных 1990-х на фоне практически отсутствовавшей охраны привело к снижению численности охотничьих животных вообще и лося в частности.
А потом в 2014 году в Украину пришло две чумы — «русский мир» и африканская чума свиней (АЧС); и обе эти напасти, разумеется, наложили свой отпечаток не только на экономику страны, но и на охотничью отрасль в частности.
Поскольку этот раздел нашего журнала посвящен охоте, то непосредственно его касается АЧС, которая поставила большинство охотхозяйств Полесья на грань выживания — в связи с требуемой законом депопуляцией (тотальным истреблением) диких кабанов в районах, охваченных этой напастью. Разумеется, о компенсациях за нереализованные лицензии охотхозяйства могли только мечтать. Тем не менее хотя бы оставались охоты на лося и косулю, благодаря которым в казну хозяйства поступало от 25 до 35 тысяч гривен за каждое добытое животное. А это в первую очередь топливо для охраны угодий — самая большая расходная часть.
И вот тут при поддержке антиохотничьих организаций вдруг рождается этот приказ.
Настрадался Нострадамус…
А сейчас я возьму на себя неблагодарную роль — роль предсказателя. Даже для экологов не секрет, что в нашей стране браконьерство достигло ужасающих пределов. Средства для, например, запрещенной ночной добычи животных — будь то копеечные китайские подствольные фонари или же дорогущие ночные и тепловизионные прицелы — разлетаются с прилавков магазинов, как горячие пирожки; и лишь мизер из них направляется в зону боевых действий на восток. Большинство же этих изделий остается во вполне мирных регионах и используется для прореживания популяций охотничьих животных.
Пока верстался номер…
Уже в процессе верстки поступила информация, что Министерство юстиции вернуло злосчастный приказ на доработку без государственной регистрации: с целью приведения его в соответствие с требованиями действующего законодательства, правил нормопроектировочной техники и правописания, в том числе — и на согласование с Министерством аграрной политики и продовольствия, а также Государственным агентством лесных ресурсов. Таким образом, мы имеем маленькую победу бюрократии над популизмом — победу в нашу пользу. Тем не менее вопрос о существовании охоты на лося в Украине — а, соответственно, и о судьбе украинской популяции этих копытных, — все еще висит в воздухе. Для окончательных выводов остается с нетерпением ждать публикации «Лимитов использования охотничьих животных на сезон 2017/18 гг.»…
При этом бюджетные средства, выделяемые экоинспекции на патрулирование охотничьих угодий, таковы, что когда этот рейд наконец происходит, то это — событие… Нет, не так — СОБЫТИЕ! И о нем знают все; а в первую очередь — «целевая аудитория», то есть браконьеры. Поэтому и эффективность таких рейдов минимальна. Также хочу отметить, что на сегодняшний день, например, в ближайших окрестностях Киева находится очень много земель государственного охотничьего запаса — тех, где не существует охотпользования. Соответственно, никакая охота там не разрешена. И что? Пустыня. Прекращение охоты на этих территориях привело к полному исчезновению там охотничьих животных размером больше зайца, да и зайцы стали очень редки. Вот он — плод ох раны природы нашими государственными структурами в условиях отсутствия законной охоты.
Запрет охоты на лося в Украине приведет к его окончательному вымиранию
Ну и что дальше? Мой прогноз неутешителен. Частные охотничьи хозяйства, сначала по форс-мажорным обстоятельствам лишенные финансовых вливаний от охот на кабана, а сейчас — искусственно — лосиных охот, будут просто вынуждены сокращать затратные части своих бюджетов, и в первую очередь — расходы на охрану. Ну это же логично! Зачем охранять лосей, если нельзя их продать? И все. Следующим шагом будет внесение лося в Красную книгу — «могилу видов» в условиях нашей страны. Ведь, к сожалению, краснокнижный статус не защищает от браконьерских пуль. Так почему то, что касается карпатских медведей, рысей и зубров, которых регулярно прореживают браконьеры, должно миновать вкусных лосей?
Единичные случаи поимки нарушителей с краснокнижными трофеями — верхушка айсберга незаконной добычи диких животных, поскольку основная часть фактов незаконной охоты (язык плохо поворачивается даже просто использовать в этом предложении слово «охота») остается не только нераскрытой, но даже и незафиксированной. Общеизвестно, что охрана дикой природы у нас находится в зачаточном состоянии и активно проводится лишь работниками частных охотничьих хозяйств. Но, в итоге, на текущий момент всякая инициатива со стороны частных лиц разбивается о стену государства, которое не только не помогает развитию большинства отраслей, но и откровенно саботирует саму возможность их существования. И приказ о моратории на отстрел лосей — отличная иллюстрация этих процессов, помноженных на засилье коррупции. В общем, рано или поздно история все расставит на свои места. Лосей только жаль.
